Последняя игра

Сейчас возьмет он у Аськи четыре штуки – хоть на неделю отсрочка, – а там посмотрим. Бодун еще, черт бы его подрал… Надо было не четыре просить, а четыре пятьсот. Семь бед – один ответ. Но похмелиться нужно обязательно, на студии кого-нибудь выловить, раскрутить на бутылочку-другую-третью… А может быть, и к Аське заехать, если она не против будет. Ей и поплакаться в жилетку, может, и ходы какие вместе с ней найдутся…

Этот отморозок, который сзади сейчас его глазами сверлит, он же наверняка из лохов. Если его Юрка нанял, то явно не из крутой группировки. Нет у Юрки таких связей, с серьезными бандитами он незнаком. Значит, можно будет встречный, так сказать, иск предъявить. Жалко, омоновцы те, из Москвы, укатили уже на родину, они бы дали просраться этой сволочи… Ну да ладно. Никуда эта тварь не денется. Приедет он к Юре с ребятами, все им расскажет, кто да что, разберутся с этим ублюдком. И деньги вернут. Только надо решить, кого в эту поганую историю вписать-то можно…

У самого Мухина тоже знакомых бандитов не было, но была Ася – действительно мощный кинопродюсер, а у нее-то уж наверняка крыша – будь здоров! Кажется, вообще ментовская крыша у нее. Мухин напряг память, вспоминая, говорили ли они когда-нибудь на эту тему. Вроде говорили… Вроде и про ментов она первая сказала. Что самое надежное в наше время дело – это ментам платить… Ладно, сегодня же они все и выяснят. Сумма-то плевая, две штуки всего, не мог этот придурок Юра потерпеть немного… Надо же такой сыр-бор поднимать… Это один клип забацать какому-нибудь мудаку попсовому, вот тебе и будут четыре штуки…

– Я готов, – сказал он, повернувшись к Егору.

– Поехали. Замучил ты меня уже. Смотри-ка, почти не видно ничего, – сказал Егор, оглядев лицо Мухина. – Ты что, гример, что ли?

– Я – киношник, – ответил Мухин. – А там всему учат. И этому тоже. Сам не сделаешь, никто не сделает. А деньги – я гонорар из Москвы жду, на этой неделе… Так что странно, что Юра обождать не мог, я же с ним говорил…

– Хорош пиздеть, – подтолкнул его в спину Егор. – Ехай давай. А то разошелся что-то. «Киношник»!

Глава четвертая

Настя проснулась, чувствуя необычайную легкость во всем теле. Не открывая глаз, она пыталась понять причину этой легкости. В последнее время ничего похожего с ней не происходило: она хронически недосыпала, в горле першило от выкуренных за день сигарет, вставать не хотелось… Сейчас все было по-другому. Тело было послушным и словно заряженным какой-то бешеной энергией. Оно только и ждало сигнала, чтобы включиться, спрыгнуть с кровати и… и что? Настя вдруг поняла, что она не дома. Одеяло не то, простыни… на ощупь же это легко определяется. Потом она вспомнила, как ее увез Андрей, как они сели в самолет… Она и во сне об этом помнила, но то был сон, а теперь… Наконец она решилась и открыла глаза.

Сквозь широкое и низкое, словно положенное набок, окно прямо в глаза били ослепительные лучи солнца. Комната с дощатыми, отполированными стенами казалась наполненной золотистым теплым светом. Низкий потолок тоже был обшит досками. «Вагонка, – вспомнила Настя. – Это называется вагонка…»

Она спустила ноги на теплый деревянный пол, увидела, что ее одежда: джинсы и свитер – лежат рядом на тумбочке, тут же стояли и кроссовки. Как ни пыталась Настя, но вспомнить, как раздевалась и ложилась, не смогла. Однако, прислушиваясь к собственным ощущениям, поняла, что спала она все-таки одна. Уже неплохо.

Она подошла к окну, выглянула сквозь чистое, без единой микроскопической царапинки, стекло и замерла от восторга.

Сразу за окном начинался обрыв; скала, на которой стоял дом, уходила круто вниз, в жирно-синее, словно подкрашенное гуашью, море, белыми барашками отделенное от черно-серого камня. Скалы же, огромные, совершенно на первый взгляд неприступные, ограничивали обзор справа и слева. Дом стоял в небольшой впадине среди остроконечных каменных зубьев и смотрел с высоты на крохотную бухточку, которую, наверное, и с моря-то было не видно. Это была даже не бухточка, а углубление в сплошной стене береговых скал.

Только сейчас Настя вспомнила все, что было вчера. Вспомнила даже лицо мужика, который встречал их с машиной в Симферополе. Боря, кажется, его звали… А где же этот… рыцарь… Андрей. Прямо как в мексиканских сериалах, хотя Настя их сроду не смотрела. Но – такое похищение, среди ночи, на самолете в Крым, без единого слова. Нет, что-то он спросил в аэропорту. Точно! «Есть хочешь?»

Настя попятилась к кровати и захохотала. «Есть хочешь?» Ну, клоун!..

Смеясь, Настя пыталась отогнать мысли о том, зачем же на самом деле он ее увез. Как все вчера началось? Андрей приехал, познакомился, вернее, познакомил ее с собой, крутого дал, со свитой прикатил… Сказал, что все про нее знает… Потом в ресторан повез, предложил устроить там что-то вроде офиса… Ресторан прежде принадлежал Клементьеву, потом – Кривому, который погиб не без помощи Настиных друзей… А потом… потом Андрей уехал домой, и она – домой…