Последняя из древних

Подошел Дикий Кот, потерся о ноги Дочери и сощурил глаза, выпрашивая мясо. Он всегда приходил вовремя. Она засмеялась и дала ему большой кусок. Зрачки кота расширились. Все еще опасаясь ног членов семьи, которые пинали его на протяжении многих лет, он схватил мясо и бросился есть его под прикрытием кустов. Поев, Дикий Кот вернулся к очагу в надежде поймать рыжую белку. Хотя Дочь не сомневалась, что он заметил отсутствие тел, его инстинкты остались прежними. Этот день для него был таким же, как все остальные.

И только тут Дочь вспомнила, что в хижине оставалось одно тело – Струк. Она поднялась обратно к хижине и отодвинула створку, висевшую над дверью. Пока ее глаза не привыкли к темноте, она ничего не видела и только слышала дыхание мальчика. После беспокойной ночи и ужасов предыдущего дня он все еще спал. Он спал в забавной позе: на животе, поджав ноги и кверху задом. Она никогда не видела, чтобы ребенок спал так странно. Постепенно она смогла разглядеть контуры его тела. Спина казалась мягкой и узкой. Кожа была на удивление голой; в луче света, идущего от щели в двери, были видны только тоненькие волоски. Интересно, думала она, вырастут ли у него еще волосы вдоль спины. Она на это надеялась – ради него и тех девушек, которых он когда-нибудь захочет привлечь.

Струк вздохнул во сне. Она нечасто думала о мальчике, если речь не шла о практических вопросах ухода за ним. Она принимала участие в его воспитании, как все члены семьи. Тот, кто готовил еду, следил за тем, чтобы он поел; тот, кто ложился спать, втягивал его в гнездо; когда все шли на охоту, его отводили в безопасное место; и все старались чему-нибудь его научить на протяжении всего года. Семья знала, что их дети отличаются от детенышей окружающих их животных. Барсуки, например, спокойно оставляли своих малышей в гнезде, когда шли добывать корм. Но ребенка из семьи редко можно было оставить без присмотра. Олененок начинал ходить уже через несколько часов после рождения, а семье более года приходилось привязывать ребенка к чьей-нибудь спине. Вырастить так медленно растущее потомство было трудно, но усилия, которые они прикладывали, в конечном итоге оправдывались. Теперь, однако, некому больше было заботиться о Струке. Все легло на плечи Дочери. Девушка только смутно помнила тот день, когда они нашли Струка, блуждающего вдоль реки у места встречи. Никто не мог угадать, чей он. Семья, которая привела его, жила далеко, у одной из развилок реки. Они указали назад – это значило, что его нашли по дороге. Может быть, с ним и был кто-то взрослый, но его постигла беда: болезнь, зверь, несчастный случай. Большая Мать тщательно обыскала и обнюхала все, что могла, но так и не нашла никакой подсказки.

Конечности Струка были на удивление тонкими. Его грудь была шириной с ее ногу. Дочь уже привыкла к его внешности, но поначалу ей казалось, что его выпуклые глазные яблоки могут выскочить из головы. Лоб был плоским, подбородок торчал. При такой неказистой внешности и хлипком телосложении, думала она, вряд ли он когда-нибудь найдет себе пару. Когда он подрос, он восполнил свою слабость готовностью работать. Хотя мальчик, казалось, развивался медленно, если он понимал задачу, то брал ее на себя. Поэтому семья его и кормила. Желание Струка быть полезным помогло ему выжить.

Мальчик снова вздохнул и опустился задом на шкуру, на которой спал. И тут Дочь услышала этот звук – мелкий перестук, как будто бобы перекатывались в высохшем стручке. Она застыла на месте. Ошибки быть не может – это погремушка змеи. Она настороженно осмотрела полутемную хижину: где это? Если она наступит на длинное тело, оно укусит. В прохладные утренние часы встретиться со змеей было опасно. Змеиные тела остывали за ночь, но прикосновение позднего утреннего солнца будило их. Однажды, когда Дочь и Сын были еще маленькими, Сын нашел ядовитую гремучую змею и принял за мертвую, потому что она не двигалась. Он обмотал ее вокруг своей шеи, как будто это была веревка, которой он собирается обвязать свое игрушечное копье, и чмокнул в чешуйчатый нос. Потом он устал ее таскать и бросил длинное тело на камень. Вскоре потеплело. Дочь помнила, как у Сына отвисла челюсть, когда согревшаяся змея скользнула в кусты. Но сейчас беда была в том, что змея проснулась, о чем и свидетельствовал гремучий звук. Девушка медленно отодвинула откидную створку, чтобы впустить больше света. Она знала, что змея может оказаться у самой ее ноги. Войдя, она легко могла наступить на нее. Но змеи не было ни под ногами, ни на полу поблизости. Она перевела взгляд на ветви и стала медленно, осторожно осматривать их. Такие змеи имеют цвет коры, и их трудно разглядеть среди веток. Обычно они были не длиннее ее руки, но размер не имел значения, когда речь шла о силе их яда. Одного укуса взрослой змеи было достаточно, чтобы убить тело.