Последняя из рода Блау (СИ)

Я подняла вверх правую руку, чтобы оценить красоту преломления лучей света в драгоценных камнях, кольца случайно звякнули, и дедок молниеносно оказался от меня на расстоянии десяти шагов. Какой прыткий старикан.

— Не буду ничего плести, — я лениво и расслабленно посмотрела в сторону Хакана. Остатки удовольствия от использования чистой силы наполняли тело негой и довольствием. — Не зачем. — Все что хотела продемонстрировать Совету аллари, я уже показала.

— Вайю… Все…

— Все, старейшина. Я далеко не венец творения. Есть генетические линии гораздо лучше Блау. Я даже не считаюсь гением. Отброс. Мусор, — аллари и так наверняка в курсе всей подноготной. — Я не эффективно расходовала силу, на такую группу темных особей было достаточно одного плетения.

Он пожевал губами и затеребил усы, обрабатывая новую информацию. Думай, старик. У нас все время мира.

— Это потому что здесь Источник?

— Нет, — я тряхнула распущенными волосами. В таком виде они доходят до талии, нужно срочно собрать, пока совсем не спутались. — Энергию источника я черпала только в последних чарах, — я не собиралась объяснять аларийцу разницу между использованием плетений и работы с сырой чистой силой. Все равно не поймет.

— Хакан. Вы предложили начать сначала. Я согласилась. Хочу услышать внятные ответы. Зачем на самом деле аларийцам нужно, чтобы я вошла в Источник? — я перекатилась на живот, подставив солнцу спину и плечи. Хорошо. Как же хорошо, Великий.

— Равновесие нарушено. Две души…

— Ха — кан, — я демонстративно громко прищелкнула перстнями. — Не стоит путать меня и юную деву. Ответы. Или я ухожу. Разбирайтесь сами.

— Текущая вода, — старик показал рукой на оконечность островка, — защищает. Некоторое время можно говорит спокойно.

Оу, старик решил делиться секретами аллари?

— Хочешь сбить со следа — пересекай текущую воду. Искать будут дольше. Возмущение на изнанке было слишком сильным. Сейчас там Совет. И Ликас.

Именно в такой формулировке? Отдельно Ликас, отдельно Совет?

— Ликас… не знает. Да, Хакан? — я била в небо. — Знает только Совет? Почему ему не сказали?

Он просто прикрыл глаза в молчаливом согласии.

— Такой козырь. Наставник с детства. Ликас и Нэнс, это те ключевые фигуры, которые стоило бы использовать, чтобы надавить, но… Вместо этого вы выдумываете сказания о равновесии и смерти…

— Равновесие нарушено, — усы сердито встопорщились. — Смерть, — он помедлил, — это одна из вероятностей. Слишком серьезная…

— … чтобы так глупо потерять первую «ходящую в Круг», Хакан?

— Страх облегчает слияние с Источником. Делает его проще, снимает ограничения. Повышает вероятность нужного исхода. Смерть — самый понятный страх. Это снижает сопротивление Источнику.

— Смерть? — я расхохоталась. — Я уже умирала, Хакан. Знаешь, чего я боюсь больше всего на самом деле? Я боюсь, что это сон. Качественная иллюзия восьмого уровня. Я боюсь, что я в ловушке дознавателей, и что завтра утром, открыв глаза, я окажусь в шестой камере. На вонючей соломе, Хакан. Я боюсь, что мне не дадут умереть. Я боюсь, что я не успею умереть, Хакан.

— Это не иллюзия…

— Именно так и должны говорить проекции, Хакан, — я опять перевернулась лицом к солнцу. Интересно, если загореть здесь, испортит ли это мой цвет лица? Лилейно-белый, как любит говорить Фей. Фарфорово-прозрачная чистота кожи Высших.

— Душ две. Юная дева… юная дева умирает, потому что остался только осколок. Твоя душа сильная, цельная, но нет якоря в новом мире. Твою душу ничего не держит. Нет прошлого — не за что держаться.

Это уже интереснее и ближе к истине.

— Истает осколок — истает то, что удерживает твою душу в мире. Нужен новый якорь.

— И идеальным новым якорем по мнению аллари должен стать Источник? Так «ходящая» будет навсегда привязана к Кругу, — я постучала пальцем по губам, думая, — идеально. Просто идеально. Привязать к самому сердцу, к самой сути. И душа всегда на страже своего «якоря».

Хакан недовольно поджал губы. Моя трактовка его чем — то не устраивала, но он смолчал.

— А осколок души «юной девы» должен обрести жизнь вечную, просто растворившись в вашем псаковом источнике? Разве это чем-то отличается от убийства ребенка, Хакан? Ребенка, которого вы, аллари, выращивали пятнадцать лет, как запасную овцу на убой, чтобы прикрыть вашего «избранного»?

— Осколок слишком мал, это якорь, — старик говорил так тихо, что мне пришлось напрячь слух. — Если он истает, но не будет нового якоря…

— Предположим. Вы озабочены сохранением «овцы», которая по недосмотру научилась ходить за ограду, в Круг. Ликас?

Хакан молчал.

— Хакан, — я смягчила интонации. — Расскажите то, что можете. Я отказываюсь играть вслепую.

Он молчал ещё несколько мгновений, пока не решился заговорить.

— Хранитель. Хранитель уходит следом за подопечным, когда душа закончила Путь и возвращается в Круг источника.

Оу, значит мерзкая баба должна раствориться в источнике навсегда вместе с осколком души юной Вайю? Неплохо.

— Юную деву…, — старик опять замолчал, подбирая слова, — юную деву приносили в пещеру Хранителей сразу после рождения.

— А так можно?