Последняя Охотница на драконов

«Когда-то бывшее возвышенным…» – подумал Мубин, непредумышленно транслируя свое подсознательное на такой низкочастотной альфа-волне, что даже я сумела ее уловить. Леди Моугон извернулась на переднем сиденье, чтобы ошпарить его негодующим взором…

Я только вздохнула. Вот она, моя повседневная жизнь!

Из полутора десятков колдунов, волхвователей, облакопрогонников, предсказателей и повелителей летучих ковров, трудившихся в «Казаме», леди Моугон была определенно самой старшей по возрасту, и не исключено, что самой могущественной. И, подобно всем прочим, последние лет тридцать она наблюдала за постепенным угасанием своих мистических сил. Вот только, в отличие от всех остальных, она упорно отказывалась примиряться с этим угасанием и с его смысложизненной важностью. В ее защиту можно сказать, что падать ей пришлось с большей высоты, нежели прочим, но на самом деле это не оправдание. Сестры Карамазовы тоже могли похвастаться некогда имевшим место высочайшим покровительством, но это не мешало им быть в общении сладкими, как карамельки. Собственно, тетки были еще те, – злющие, каждая точно горшочек с рубленым луком, – но тем не менее милые и приятные. Вот так.

Я, может, даже пожалела бы Моугониху, не будь она такой язвой, причем без перерыва на обед. Она ведь не пропускала ни малейшего предлога этак свысока поставить меня на место, что мне, понятное дело, не особенно нравилось. И даже исчезновение мистера Замбини не улучшило ее манер. Напротив, она сделалась решительно невыносимой.

– Кварк, – сказал Кваркозверь.

– Обязательно было брать с собой тварь? – спросил Полноцен. С Кваркозверем он никогда по-настоящему не ладил.

– Я только дверцу открыла, а он и запрыгнул, – пояснила я.

Кваркозверь сладко зевнул, показывая несколько рядов бритвенно-острых клыков. Он был существом вполне мирного нрава, но спорить с ним было как-то не принято. Просто на всякий случай.

– Если я лишний раз не напомню вам о важности предстоящей работы, – осторожно начала я, – это будет с моей стороны скверным исполнением обязанностей ответственного менеджера «Казама». Мистер Замбини всегда говорил, что ради выживания мы должны приспосабливаться. Одним словом, если мы справимся как следует, может открыться выгодный рынок, в котором мы так остро нуждаемся…

– Фи! – фыркнула леди Моугон.

Я сказала сущую правду, но мои слова вызвали у нее раздражение.

– Мы все должны наилучшим образом настроиться, разогреться и быть готовыми по прибытии немедленно перейти к делу, – продолжала я, обращаясь непосредственно к Моугонихе. – Я обещала мистеру Дигби, что сегодня к шести часам пополудни все будет готово.

Никто со мной спорить не стал. Полагаю, они и без меня отлично знали, насколько высоки ставки. Леди Моугон покосилась на указатель топлива на приборной панели «Фольксвагена», и тот вместо половины бака немедленно показал полный. Старая волшебница была порядочной капризницей, но дело свое знала отлично…

Я постучала в дверь красного кирпичного дома на краю деревни. Мне открыл мужчина средних лет с румяным лицом.

– Мистер Дигби? Меня зовут Дженнифер Стрэндж, в отсутствие мистера Замбини – управляющая «Казамом». Мы говорили с вами по телефону…

Он смерил меня взглядом и спросил:

– А вы не слишком молоды для такой должности?

– А я в кабальной зависимости, – легко и весело ответила я, как бы заранее отмахиваясь от презрения, которое свободные граждане склонны испытывать по отношению к людям вроде меня.

Меня, видите ли, вырастила Сестринская Община, не больно-то считавшаяся со сменой эпох. Там по-прежнему считали, что менеджмент Мистических Искусств позволял сделать достойную и выгодную карьеру. На тот момент мне было почти шестнадцать, то есть предстояло еще четыре года бесплатных трудов без каких-либо помыслов насчет увольнения.

– Зависимость или нет, а лет тебе все равно маловато, – ответил мистер Дигби. Его, оказывается, не так-то легко было сбить с толку. – Где мистер Замбини?

– В настоящий момент он нездоров, – сказала я. – Соответственно, его обязанности возложены на меня. Можно нам приступать?

– Ну ладно, – хмуро ответил мистер Дигби, снимая с вешалки шляпу и плащ. – Итак, мы вроде договорились, что к шести вечера вы все завершите?