Последняя орбита

Кибер проявил милосердие, видно, запрограммированое, и предложил:

— Хочешь еще?

Очень хотелось отыграться, тем более что час назад я тут хвастался. Но у меня хватило ума отказаться, я понял, что именно сегодня не смогу играть раскованно, с воодушевлением. К такому противнику, как Вундеркинд, нужно подготовиться психологи­чески.

Конечно, мне было неприятно. Но вместе с тем я искренне обрадовался, что на корабле есть такой прекрасный робот.

15 февраля. Работы сейчас хватает всем. В свое время по команде С. В. с Марса поднялся первый автоматический разведчик. Я наблюдал в телескоп его старт. Через несколько секунд после вы­хода в эфир сигнала на западном берегу озера Солнца (все мар­сианские названия условны, они сохранились с тех времен, ког­да люди имели иное представление о планете), где поверхность темнее, вспыхнул огонек. Он немного постоял на месте, словно раздумывая, что делать, потом медленно двинулся вверх, остав­ляя за собой короткий и яркий хвост. С каждым мгновением его скорость увеличивалась, и через несколько минут над затенен­ным ночным Марсом засветилась блестящая звездочка. Развед­чик мчался на встречу с нами.

И вот сегодня разведчик будет взят на борт «Набата». Мы ждем его с нетерпением. Автомат принесет данные и снимки местности, где намечена первая высадка человека. Правда, пока корабль выйдет на околомарсианскую орбиту, прибудут еще два разведчика. К тому же много информации передадут станции, не запрограммированые на возвращение. Многое также выяснится и за время десятидневного облета планеты. Данных хватит, что­бы не садиться в неизвестное место. Однако сегодняшний раз­ведчик принесет самые первые достоверные сведения. Вместе с тем, думаю, сколько бы мы издали ни исследовали планету, все равно придется садиться, как говорят, вслепую. Ведь для человека сейчас все равно, откуда начинать — с озера Солнца или из пролива Танаис, между которыми, как свидетельствуют фотографии, большой разницы нет. А как хочется, чтобы пункт первой высадки был выбран наиболее удачно, в самом интересном райо­не. Хотя, повторяю, уверен, что результаты этого будут невелики. Пожалуй, только десятая или сотая экспедиция найдет на Марсе нечто важное, так как будет целенаправленной, имея конкретный адрес. Но хватит предсказаний. Все это я пишу, наверное, потому, что мне выпала честь нести вахту в то время, когда будем прини­мать разведчика. Значит, я не лишний человек на корабле.

17 февраля. Вчера знакомились с марсианскими материала­ми. Невероятно! Не верится, что это все прибыло с далекой чу­жой планеты...

Аппаратура «Набата» принимала сигналы разведывательной станции с того момента, когда она поднялась с Марса. А незадол­го до того, как я принял вахту, ее уже нащупали локаторы. ЭВМ определила время и место встречи в пространстве, оно было близким к рассчитанному еще на Земле! Фантастика! И вместе с тем мне немного досадно — за нас чуть ли не все сделано за­ранее. Так можно вообще обойтись без человека, все автоматы выполнят. А мы зачем здесь?

Но мое дело не жаловаться, а рассказывать, как это было. На экране я увидел маленького блестящего жучка-усача с широкими и длинными, как у стрекозы, крылышками. Усы — это антенны, а крылья — солнечные батареи. Однако сходство с жуком полное. Я включил экраны С. В. и П. К. и послал «жуку» приказ начать торможение. Скорость «Набата», как я писал ранее, регулирует автопилот, он тоже замедлил ход корабля.

Встреча состоялась в двенадцать часов. Вблизи разведчик уже не напоминал жука. Это была обычная космическая станция, ко­торых за последние годы много отправлено в пространство. Мне не пришлось долго рассматривать нашего посланника. Специальный трал, выпущенный из «Набата», подхватил его и потащил в предназначенный для таких гостей эллинг. Там раз­ведчика уже ждал С. В., одетый в скафандр.

17 февраля (продолжение). Моя вахта закончилась как раз вовремя. Вернулся С. В. с доставленными материалами. Мы усе­лись перед большим экраном, и С. В. включил записи. (Пробы воздуха, грунта анализировались в лабораториях, результаты бу­дут позже.) Перед нами ожили марсианские пейзажи.

Подобные съемки — не новость, автоматические космические станции, вооруженные телевизионной аппаратурой, уже давно регулярно и довольно детально рассказывали о том, что попада­лось в поле их объективов, и такие передачи на Земле смотрели, наверное, почти все. Видел их и я. Однако тогда меня больше ув­лекали достижения человеческой мысли, совершенство техники, чем чужие пейзажи. Чем-то напоминали они мне в экранном изоб­ражении полотна художников. Похоже, но не настоящее. Сейчас же на экране была земля (пусть простят строгие языковеды это название, другого не нахожу), по этой земле в скором времени и я пройду ногами. Чем она окажется для меня, С. В. и П. К.? Дру­гом, врагом, равнодушной мертвой средой? Я хотел это понять, не дожидаясь самой посадки.