Последняя республика

После войны несколько раз брались ДС возводить заново, да все бросали. В 1956 году на XX съезде партии Хрущев разоблачал Сталина: «Несмотря на принятое тридцать лет тому назад решение построить Дворец Советов как памятник Владимиру Ильичу, этот дворец не был построен, его строительство все время откладывалось, и о проекте постепенно стали забывать». Зал ответил воплями возмущения.

Казалось бы, если вспомнили о Дворце, если Сталина клеймите за то, что не построил, ну так и возведите сами. В чем проблема? Фундамент остался… К слову, фундамент — совершенно уникальный, плавающий, фундамент в форме огромной чаши, которая может стоять на любом грунте, точнее, плыть в любом грунте, как тарелка в корыте. И никакие землетрясения тому фундаменту не страшны, как не страшны плавающей тарелке легкие сотрясения воды, в которой она плывет. И если Сталин не построил ДС, то вот он, уникальный фундамент, берите и стройте!

Но не стал Хрущев строить ДС. И будущим поколениям не оставил возможности ДС построить — приказал Хрущев тарелку фундамента залить водой, а вокруг построить раздевалки. И получился самый большой в мире открытый плавательный бассейн. Это очень хорошая идея — открытый плавательный бассейн. Но зимой-то он замерзнет?

У нас не замерзнет.

Решили греть бассейн. И грели.

Сколько надо энергии для того, чтобы в московском феврале прогревать самый большой в мире открытый плавательный бассейн? Сколько надо энергии, чтобы и ночами вода в нем не остывала?

Откровенно говоря, я не знаю, сколько надо было энергии. И никто не знал. Кто у нас за что отвечал? Кто у нас копеечку народную считал?

Любой капиталист на таком бизнесе в трубу вылетел бы. Потому в капитализме дураки долго в бизнесе не держатся: принял одно глупое решение — вылетай. А социализм тем хорош, что позволяет любые решения принимать, какие вздумается. В капитализме свои денежки вкладываешь. А в социализме — общие. Народные. Ничьи.

Кстати о народных денежках. В Киеве на стадионе в самом центре города когда-то давно трамплин лыжный возвели. Сооружение — на уровне мировых стандартов. Только ради экономии так трамплин развернули, что лыжник может приземляться только на трибуны зрителей, на скамейки. Больше некуда там приземляться. Потому десятилетиями трамплин над городом горделиво возвышался, а желающих прыгать так и не нашлось. А в Варшаве — гигантский брошенный стадион, такой большой, что всех жителей польской столицы можно усадить, а места все равно останется еще много-много… Так на том стадионе сейчас русская барахолка. Наши соотечественники продают ордена Славы и Отечественной войны, медали «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». Хорошая барахолка. Богатая.

Ну это к слову о народной власти. Не будем отвлекаться от темы, от самого большого в мире открытого плавательного бассейна. Бредешь, бывало, по белокаменной, снегом скрипишь, а бассейн парит, словно Везувий над Неаполем. Быстро выяснилось, что излишняя влага, испаряемая этим чудищем, портит картины музея на Волхонке и жизнь соседних кварталов, избыточная неестественная влажность поражает коррозией электрические провода и ограды, трубы и крыши… Словом, хрущевская затея использовать фундамент ДС не по прямому назначению себя не оправдала.

И вот загадка историкам: почему же фундамент не использовали по прямому назначению? Почему ДС так и не был построен?

4

Нам говорят, что грунт там мягкий. Это действительно так. Но технологи предшествующего века умудрились на том грунте поставить Храм Христа Спасителя. И ничего, стоял. И грандиозные храмы в Питере — не на гранитных скалах. Римский Колизей на болоте выстроен, стоит, тысячелетия отсчитывает, и еще ему стоять много тысячелетий, если не найдется новый умник и не завершит разрушение.

В Лондоне собор Святого Петра — на болоте, как, впрочем, и весь Лондон. Понятно, ДС — уникальное сооружение, самое большое в мире, но ведь и строительная техника со времен строительства Колизея вперед шагнула. И вовсе не зря я про чашу рассказывал. Планировщики сталинские тоже понятие имели в строительном деле.

Объяснение про мягкий грунт выдумано задним числом. Если бы строители однажды сказали: мягкий грунт, строить нельзя, и строительство прекратили, то мы бы сейчас это обстоятельство могли бы считать причиной. Но у строителей ни в 1940, ни в 1941 году сомнений не возникло, ДС строился ударным темпом. Можно ли считать причиной остановки строительства то обстоятельство, о котором сами строители ни разу не вспомнили?