Последняя роль примадонны

А зря. Спектакль совершенно не оправдал моих надежд. Начнем с того, что главная героиня, по сценарию юная девушка, была не первой свежести. Дамочке, видимо, уже перевалило за пятьдесят, и даже толстый слой грима не спасал положение. Ее юный возлюбленный был тощим, как Кощей, носатый и уже начинал лысеть. Персонажи бестолково бегали по сцене, постоянно воздевали руки к потолку и кричали: «О, горе мне!» Декорации были так себе, на фасаде одного из домов, судя по всему, еще не высохла краска, и служанка, изображающая намывание окон, нехило так вымазюкала платье. Отец «юной красотки» споткнулся о провод освещения и растянулся посреди сцены. Ближе к концу первого акта на сцену вышел уже знакомый мне поп. Он молча позвонил в колокол и удалился.

Весь антракт я прошаталась по коридорам театра, размышляя о том, как в дело об исчезновении Валентины вписывается труп ее сожителя. Валина мама, пожалуй, могла бы его грохнуть или заказать – из бурной любви к потенциальному зятю. Только вот сделала бы это раньше, например, когда Валя квартиру обменяла. Ляля… это вообще темная лошадка. Петр Иванович… Вновь влюбился в бывшую жену, благо она постоянно на глазах, в его отделении работает? И что? Она решительно отказывалась вернуться к прошлым отношениям, и он устранил соперника? Да ну, Шекспиром отдает.

Ищи, кому выгодно – один из законов следователей и частных детективов. Так вот, исчезновение Валентины невыгодно никому. Марина с Антоном дергаются в неизвестности: где суррогатная мать и практически их ребенок? А смерть Дениса?

Прозвенел третий звонок. Начался второй акт. По большому счету, ничего интересного не происходило. Либо из меня театралка так себе, либо местная труппа… не очень. Только уже под конец, когда величественная смерть в клубах сине-зеленого дыма надвигалась на главных героев, этот самый дым почему-то решил переместиться в зал, и первые ряды дружно начали кашлять и чихать.

Наконец-то спектакль окончился. Теперь надо срочно найти гримерку Ляли и пообщаться с шустрой дамочкой по душам.

Отогнав мысль попросить Наталью провести меня, с ее скоростью мы как раз доберемся до гримерки к следующей премьере, я в одиночестве нырнула в лабиринт коридоров.

Гримерку я нашла довольно быстро и абсолютно случайно. Глубоко вздохнув и нацепив на лицо восторженную улыбку, я постучала.

– Входите, – крикнули мне из-за двери.

Я вошла в уже знакомое помещение. Перед зеркалом сидела та самая «юная влюбленная» не первой свежести. Вблизи я ее узнала. Это действительно женщина, которая беседовала с Денисом и посещала Петра.

– Вы, наверное, журналистка? – спросила она, снимая огромные серьги, усыпанные разноцветными стекляшками, которые должны были имитировать драгоценные камни. Как у нее уши не оторвались? – Проходите, садитесь там, – она махнула в сторону столика и кресел, – я сейчас подойду.

Сняв украшения и ни капли не стесняясь меня, переодевшись в стильный брючный костюм, она присела в свое кресло и сказала:

– Что ж, давайте начнем поскорее. Я не могу надолго задерживаться. У меня еще куча дел сегодня.

– Хорошо, – я достала из сумочки заранее припасенный диктофон. – Расскажите, пожалуйста, почему вы решили стать актрисой.

– О, страсть к актерскому мастерству у меня проявилась еще в детстве! – засмеялась Ляля. – Помню, я была очень проказливым ребенком. Постоянно что-то вытворяла. Бабушка, она меня воспитывала, хватала лозину и бежала меня наказывать. Но вы знаете, ни разу я не получила ни одного удара этой самой лозиной, потому что каждый раз умудрялась отыграть свою роль невинной овечки так, что бабушка либо неслась в атаку уже на кого-то другого, либо убеждалась, что неприятная ситуация произошла совершенно случайно. Потом я посещала театральный кружок при школе. Мне очень нравился наш преподаватель. Замечательный мужчина, красивый, умный, талантливый. В старших классах я даже была влюблена в него. В школе перед учителями мне тоже очень помогали мои актерские данные. Я могла перевернуть ситуацию с ног на голову. Каждый раз переводила стрелки на одноклассников, и они получали нагоняй вместо меня. Учителя меня очень любили. А вот одноклассники почему-то недолюбливали. У меня в детстве совсем не было друзей. Я была так одинока. После школы я поступила в театральный институт. Не с первого раза, конечно. Там очень суровый отбор. Здесь я обрела настоящих друзей и врагов. Помню, как меня раздражало и злило, когда какая-нибудь змея с потока подставляла меня перед преподавателями, выставляя меня виноватой. До сих пор иногда, как вспомню, аж бесит.

«М-да, каким же мерзким ребенком ты была, – подумала я. – Двойная порция бабушкиных лозин тебе бы совсем не помешала. Гадкая баба какая. Хочется встать и уйти, но работа есть работа. Послушаю дальше, что ты запоешь».

– Нашим читателям было бы очень интересно узнать немного о вашей личной жизни, – начала я потихоньку подкрадываться к интересующей меня теме.