Последняя шутка Наполеона

– Как бы он заодно быков не перестрелял, – усмехнулась Вика, – тоже дурак! Вот деда её мне жалко. Такой отличный старик! Вы помните мой "Зенит"?

– Фотоаппарат?

– Да. Я на это лето его сюда не взяла. Надоело фоткать. А год назад он, помню, сломался. Отец смотрел, дед смотрел, потом дядя Миша, доктор наук, стал его развинчивать – ничего не могут понять! Понесли к Ивану… как его… Яковлевичу. Тот взял, да и починил!

– Да что фотоаппарат? – опять разоралась Дашка, – он трактор нам ремонтировал! Прикинь? Трактор! Он самолёты может чинить! Всю жизнь этим занимался. А внучка, дура, в гроб его вгонит! Где она, сука, шляется? Он весь день сердечные капли пил. Вечером хотел идти за ней в лес. Еле удержали! Соседи вместо него пошли, Борька с Петькой.

– Эти найдут, – опять покачала ногами Танька, – бутылку они найдут! Да под куст завалятся!

– Так ведь Лёнька с Колькой тоже пошли! Сашка Ковалёв собирался. И Юрка, вроде. А Пашка Мальцев с утра прямо бродит по лесу!

– Тёти Машин деверь?

– Конечно. Но он пошёл поросёнка больше искать, чем Ритку. Они ведь думают, Ритка его с собой потащила в лес.

– У этой шизоидной скотоложницы ума хватит! Виктория, наливай.

Виктория налила. Перелили в глотки. Заели. Чиркнули зажигалками.

– Кто бы мне объяснил, ну что в ней Алёшка нашёл такого? – не унималась Дашка, пуская дым, – ну, москвичка. Ему-то с этого что? Он думает, внучка Ивана Яковлевича пойдёт замуж за дурака, который умеет только кнутом махать? Размечтался!

– Он уже видит себя в московской квартире, перед компьютером, в мягких тапках! – прыснула Танька, вновь замахав нижними конечностями, – козёл! Но жалко его.

– Пожалели бы, – предложила Вика, зевая, – взяли бы вместе, да пожалели.

Танька и Дашка уставились на неё растерянными глазами. Смотрели долго. Бросив окурки в реку, переглянулись.

– Да как? – спросила вторая.

– Откуда я знаю, как? Не я, ты с ним трахалась целый год! Вы сами коровы, что ли? Обеим по восемнадцать уже исполнилось, и не знают, как! Может быть, мне к вам его притащить, штаны с него снять, поднять и засунуть?

– Я не об этом! – вскричала Дашка, – он ведь, дурак, всё расскажет Ритке!

– Наверняка, – согласилась Танька, – а у неё порой крышу сносит. Помнишь, она за Ромкой Фроловым с ножом гонялась, когда он щенка избил?

– Ой, дуры вы, дуры! Алёшка её боится так же, как вы. Ничего не скажет. Ну что, позвать его? Говорите!

– Да как ты его сюда позовёшь? – вконец растерялась Танька.

– Да очень просто. Свистну особым свистом, и он примчится! Правда, не только он. Другие мальчишки прибегут тоже. Но мы прогоним их, а его оставим. Готовы?

– Он уже спит, – возразила Дашка.

– Проснётся. И побежит, натянув штаны задом наперёд! Уж я его знаю.

– И у нас будет групповой секс?

– Конечно. Ещё какой! Только без меня. Я буду руководить процессом, так как иначе выйдет не секс, а нудное скотоложество. Вы готовы, дуры? Свистеть мне?

Дуры, поколебавшись, выразили согласие. Их подруга, отправив окурок в плавание, неспешно и иронично поднялась на ноги, чтобы свистнуть как можно громче. Однако, Рите видеть провинциальный групповой секс под луной совсем не хотелось. Не спросив Димку, который, вполне возможно, горел желанием поглядеть, она со всей силы двинула Сфинксу пяткой в пятак. Сфинкс мигом проснулся, и, моментально почуяв великолепные бутерброды, с дружеским хрюканьем устремился к трём голым сплетницам.

Ой, что тут началось! У Вики весь воздух, набранный в рот для свиста, вышел с прескверным звуком через другое место.

– Кабан! Кабан! – душераздирающе завизжали Танька и Дашка, вскакивая, а лучше сказать – взлетая. Дальше никаких слов уж не было, один вой на высоких нотах. Он послужил восхитительным аккомпанементом сверканию голых пяток и голых задниц, стремительно удалявшихся от реки. На кочках и бугорочках прелестные тела девушек незначительно воспаряли, будто у них на миг отрастали крылья. Достигнув вяза, который рос около колодца, перед дорогой, три безобразницы с обезьяньим проворством и поросячьим визгом вскарабкались на него и расположились все на одном суку. Других, достаточно прочных, на стволе вяза в пределах их достижимости не было. Свесив ноги, они притихли, так как боялись привлечь внимание кабана. Через две минуты подошла Рита, одетая и серьёзная.

– Что это вы здесь делаете? – поинтересовалась она, встав под тремя парами голых ног, болтавшихся в воздухе. Ей наперебой объяснили, что у реки – кабан, который набросился.

– У реки? Кабан? – спокойно переспросила она, – вы в этом уверены?

– Да, уверены! – с раздражением отвечала Вика, – мы ведь не идиотки! Если не хочешь, чтоб он тебя разорвал, быстро лезь сюда!

– Да куда – сюда? – заорала Дашка, – сук четверых не выдержит! Он сломается, и кабан нас всех разорвёт!

Танька согласилась с дочерью агронома. Кроме того, она порекомендовала Рите срочно бежать в деревню. Рита, однако, не поспешила воспользоваться её полезным советом.

– А что это вы там делали, у реки, в таком голом виде? – осведомилась она.