Последняя стычка у Йеллоу-Батт

Шэд бросился вперед, на ходу вынимая шестизарядник, и налетел на Бина Михуса. Тот, потеряв равновесие, упал и покатился по полу, потом вскочил, нацеливая оружие. Ларедо пинком выбил из его руки револьвер, отшвырнув в широкий проход между рядами стойл. Взвыв, Бин Михус бросился следом, упал на колени и схватил револьвер. Прямо в стойле он увидел высокую темную фигуру Ларедо. Михус заметался, как крыса, загнанная в угол, стараясь прицелиться. Но Шэд опередил. Два выстрела прогремели в тишине конюшни. Бин Михус умер.

Снова раздался выстрел, и из опоры крыши около самой головы Ларедо полетели щепки. Он бросился к дверям, на ходу разрядив свой револьвер в кучу соломы. В сене зашевелились, потом снова прозвучал выстрел. Ларедо бросился к сеновалу, где спрятался Эйб Михус, и дважды выстрелил в потолок над своей головой, в то место где прятался убийца.

Поменяв револьвер, Ларедо положил разряженный в кобуру и стал ждать. Потолок скрипнул, наверху послышались шаги. Ларедо стал красться за Михусом, перебегая от стойла к стойлу. Вдруг задняя дверь скрипнула, и широкая полоса света прорезала темноту конюшни. Эйб кинулся туда, но выбежать не успел.

В дверях показался фермер с дробовиком. Это был Слоун. Когда Эйб бросился к выходу, они встретились: их разделяло не более двадцати футов. Эйб выстрелил. Пуля пробила корыто для воды рядом со Слоуном. Фермер разрядил левый ствол своего, дробовика. Заряд дроби угодил Михусу в плечо и шею, отбросив его от двери. Его длинное лицо вытянулось и застыло от ужаса, хлынула кровь. Эйб потянулся за револьвером, и Слоун шагнул к нему. В эту минуту ему вспомнились убийства Мак-Леннона, Стилмана и Слэгла. Короткая вспышка пламени вырвалась из второго ствола ружья.

Уже бездыханный Эйб сполз по дверному косяку, старая шляпа упала с головы, лицо уткнулось в серую пыль, смешанную с кровью.

Выстрелы прекратились, и в конюшне повисла тяжелая тишина. Первым нарушил молчание Ларедо.

- Так держать, Слоун! - Он вышел в дверь, не глядя на убитого. Второй братец тоже не дождался виселицы, - сказал он. - Они были здесь вместе.

Оба отошли от конюшни, лицо Слоуна было серым и осунувшимся. Ему никогда не приходилось убивать людей, и он не хотел, чтобы это когда-нибудь повторилось. Он попытался свернуть самокрутку, но пальцы дрожали. Шед взял у него из рук бумагу и табак и сделал все сам. Фермер виновато посмотрел на него.

- Мне нехорошо, - сказал он, - с непривычки.

Техасец хмуро посмотрел на него.

- Это нормально, - сказал он, подавая Слоуну сигарету. - Возьми. Тебе станет легче. Интересно, как дела у Кедрика?

В дверях одного из домов на другой стороне улицы показался Пит Слэгл.

- Все в порядке? - крикнул он.

- Да, - отозвался фермер. - Михусов можно не искать.

Капитан Кедрик прошел вверх по улице и повернул ко входу в гостиницу "Сент-Джеймс". В просторном холле было пусто, пахло табачным дымом и кожей. Швейцар с морщинистым лицом поднял на него глаза и покачал головой.

- Сегодня тихо, - сказал он. - Вокруг ни души. Что-то не стреляют эти дни.

Тут с другого конца улицы донесся револьверный выстрел, потом еще. Краткий миг тишины вновь нарушил выстрел из дробовика.

Потом стало слышно, как переговариваются Лэйн и фермер. Швейцар кивнул.

- Узнаю родной город, - сказал он. - А то я подумывал, не вернуться ли мне в Огайо. Слишком уж спокойно в последнее время, даже страшно.

Том Кедрик прошел через холл и вышел в заднюю дверь. Солнце припекало. Он спустился по потемневшим от непогоды ступенькам и остановился на газоне за гостиницей. Там была старая водокачка.

Он подошел к насосу и начал качать воду. Сначала ржавый насос сопротивлялся, всхлипывая и вздыхая от непривычной работы, но, наконец, отчаялся и, поняв, что ему все равно не отвертеться, выбросил толстую струю воды в деревянную бадью. Покачав несколько минут, Кедрик подставил под струю бутыль и наполнил ее. Вода была чистая и очень холодная. Он пил жадно, иногда отрываясь от бутылки, чтобы передохнуть, потом снова припадая к ней.

Далеко за домами, на другом конце улицы человек махал топором. Кедрик видел солнечный блик на железе, когда топор ударял в стену дома.

Том постоял, затем вытер рот тыльной стороной ладони и, зайдя за дома, направился к салуну.

Он двигался очень осторожно, ровным шагом, все его чувства были напряжены. На нем была кобура с русским револьвером, и ему нравилось ощущать оружие, готовое к делу. Заднюю дверь салуна давно не красили, она покрылась пузырями от жаркого солнца и висела на ржавых петлях. Значит, дверь могла заскрипеть. Тут он увидел лестницу, прямо с улицы ведущую на второй этаж. Оглянувшись, он на цыпочках поднялся по ступенькам и скользнул в дверь.

Фессенден выпил уже полбутылки виски, но не преодолел того гнетущего ощущения бессмысленности, которое владело им в последние часы. Он сложил разбросанную колоду карт и ловко перебросил ее веером из руки в руку. Значит, еще не утратил своего мастерства, даже несмотря на изрядную порцию виски.

Фессенден раздраженно отшвырнул карты и уставился на бармена.