Последняя утренняя звезда

- Подумайте об этом, - продолжил Баязид. - Его не примет никто, кроме меня. Я согласен с тем, что он вор, пьяница, азартный игрок. Он крадет и мои вещи. Он не щадит даже меня, своего учителя. Но раз уж существование терпит его, то оно никогда не простит меня, если я не вынесу его присутствия. Существование еще не перестало давать ему дыхание. Солнце изливает на него тот же самый свет, как и всегда. Существование не отняло от него луну и звезды. Если оно готово терпеть его, то кто такой я, чтобы вмешиваться в такой ход вещей? Таково желание Бога, и это божий мир. А что принадлежит нам? Что он может украсть у нас?

- Итак, - заключил Баязид. - Если хотите, можете уезжать, но я не могу позволить ему уйти. Если я отпущу вас, то смогу объяснить этот свой поступок Богу такими словами: «Все они были добродетельными людьми, они все равно нашли бы тебя». Но как я смогу показаться на глаза Богу, если прогоню этого человека? Что я отвечу Богу, когда он спросит меня: «Куда ты отослал его? Где он? Как мог ты бросить его?»

Ребенок может совершить миллион ошибок,

И все же мать никогда не бросит его.

Поэтому Дайя говорит: «Ты источник. Мы происходим от тебя. Мы твои дети. Правда, что мы сделали много ошибок. Мы не делали ничего, кроме ошибок, и мы знаем об этом. Но у тебя нет причины бросать нас. Не может быть, чтобы из-за подобных вещей мать перестала быть самой собой. Поэтому мы умоляем тебя, просим тебя услышать нас». О мой Бог, услышь же каждый мой призыв к тебе, это моя вечная просьба.

Покой приходит к птице чакви,

Когда она в блаженстве купается в первых лучах солнца.

Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа,

Никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида.

Вот ее молитва, и она не просит многого. Как филин постоянно смотрит на луну, так и Дайя не просит многого. Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа; никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида.

Она просит его лишь не терять ее из вида даже на одну единственную секунду. Это ее единственная просьба. Это не большая просьба, ведь она не просит для себя несметных сокровищ, освобождения или рая.

Преданный служитель Бога никогда ничего не просит. Он просто говорит: «Я прошу у тебя только одно: чтобы я не забывал тебя, чтобы ты не стирался из моей памяти, чтобы воспоминания о тебе постоянно преобладали в моем уме».

Попытайтесь понять это различие. Человек на пути знаний в этом отношении останавливается задолго до конечной точки странствия, поскольку он только желает чего-то. Он хочет блаженства, освобождения, духовной награды, вечной жизни - вся его жизнь наполнена желаниями. А преданный служитель Бога говорит: «Я ничего не хочу. Просто не позволяй мне забывать тебя. Даже если я попаду в ад, не беда, просто позволь мне все время вспоминать тебя. Если ты откроешься моим молитвам, мне будет довольно и одного этого».

Дайя твоя рабыня, о Кришна, о Луна Браджа,

Никогда, даже на мгновение, не теряй Дайю из вида.

Ты стал моим припевом...

Мои глаза ждут только тебя. Ты мой свет, ты моя жизнь, ты мое спасение.

Ты стал моим припевом,

Как лучи луны для глазастого филина.

Мне не с кем ругаться,

Кроме тебя, О Мохан, о юный сын Нанды.

Это такие прекрасные слова. Дайя говорит: «С какой стати мне проявлять интерес к кому-то другому? С какой стати мне ссориться с кем-то другим?»

Ты стал моим припевом,

Как лучи луны для глазастого филина.

Мне больше не с кем ругаться,

Кроме тебя, О Мохан, о юный сын Нанды.

«Теперь я буду ссориться только с тобой. Существуешь только ты; больше нет никого, кроме тебя. Если ничего не произойдет, тогда я буду ссориться с тобой, я буду спорить с тобой, я буду жаловаться тебе».

Поймите это различие. Вы жалуетесь, преданный служитель Бога тоже жалуется, но вот только в ваших жалобах нет молитвы. А в жалобе преданного служителя Бога присутствует молитва. Вы просите у Бога чего-то и жалуетесь ему, говоря о том, что вам хотелось бы, чтобы у вас все было так или иначе...