Последняя жертва

— Уж не тот ли, с которым ты вчера в кафе отношения выясняла? — Мещеряков посмотрел на Вершинину с хитрой провоцирующей усмешкой.

Удивительно, но факт: что бы ни происходило в личной жизни Вершининой, Мещеряков знал об этом все или почти все. Как бы подтверждая это замечание, которое сотни раз вызывало у Валандры недоумение и раздражение, Михаил Анатольевич, видя, что «поймал» ее, проницательно добавил:

— Как же теперь разбираться с тем верзилой на «ауди» будешь?

— Ни деликатности у тебя, Миша, ни такта! — возмутилась Вершинина, — ты что, частного детектива нанял, чтобы за мной следить?

— Зря, Валюха, обижаешься, я же тебе не чужой и за тебя переживаю, — при очередном вращательном движении кресло под Мещеряковым издало пронзительный скрип, — ну что ты как белка в колесе — туда-сюда?

Валандра действительно нервно прохаживалась по кабинету.

«Этак он все мое кресло разворотит, шпион чертов!» — негодующе подумала она.

— Или уже разобралась с детиной своим? Я-то ведь не слепой, видел, как Мамедов твой контуженный с ним чуть не подрался… — на губах Михаила Анатольевича играла кисло-сладкая улыбочка.

— Так мы о деле будем говорить или о моих личных проблемах? Вообще-то, Миша, я бы хотела тебя попросить об одной вещи…

— Какой же это вещи?

— Дай мне время до понедельника, не капай на мозги! — сказала в сердцах Валандра.

— Это так ты, значит, со своим начальником разговариваешь?!

Валентина Андреевна видела, что возмущение Мещерякова наигранное. Она вернулась в кресло у журнального столика и приготовилась терпеливо ждать завершения мещеряковского визита.

— Чем же ты до понедельника намерена заниматься? — не унимался любопытный Мещеряков.

— Гадать буду — на кофейной гуще, — язвительно усмехнулась Вершинина, — дай мне время, Миша, — взмолилась она, не приставай с расспросами!

— Финал у этого дела будет? — требовательно спросил Михаил Анатольевич.

— Будет, будет, — поторопилась успокоить шефа Вершинина.

— Нет, а все-таки, что же, крыша у этого психа на религиозной почве что ли съехала? — Мещеряков, похоже, не думал закругляться.

— И на религиозной тоже. Но первоначальный толчок дала нереализованная сексуальная энергия и отрицательный опыт общения с представительницей прекрасного пола.

— Вон оно как! — простодушно воскликнул Мещеряков, хотя Валандра знала, что и это простодушие — напускное.

— Одно на другое наслоилось…

— Тебе-то это не грозит, а? — плутовато подмигнул он Валандре, опять принимаясь за свое.

* * *

Я осталась довольной результатами работы Толкушкина и Ганке. В пятницу нежданно-негаданно позвонил Карпов. Услышав в трубке его задорно-мелодичный голос, я едва не подпрыгнула от удивления. Свое исчезновение он объяснил интенсивными занятиями психотерапией с одной из своих клиенток. Занятия проводились у нее на квартире, что вызвало во мне недоверие и настороженность. Клиентка, по словам Карпова, щедро вознаградила его за проведенную с ней работу.

Я, со своей стороны, весьма скептически отнеслась к практикованию им метода «интенсивного погружения», как он обозвал свою новую концепцию.

Он наивно уверял меня, что с клиенткой у него ничего не было, что он немедленно хочет видеть меня и так далее и тому подобное…

Мне было все равно. После двух бессонных ночей, проведенных в раздумьях об этом проклятом яблоке, я чувствовала себя блаженно-рассеянной.

Разгадка, почти что озарение, посетила меня сегодняшним утром. Мне самой нужно было срочно увидеться с Карповым, поэтому я попросила его приехать прямо в контору.

Войдя в кабинет, он…

Телефонный звонок оторвал Вершинину от записей.

— Слушаю.

— Валя, ты не забыла? Мы с дедом и Максимом ждем тебя, — Вершинина услышала голос матери, — они на даче, а я вот приехала — Клавдия Степановна просила ее квартиру надолго без присмотра не оставлять…

— А где сама Клавдия Степановна? — равнодушно спросила Вершинина.

— Где, где, — недовольно отозвалась мать, — на юга умотала с Гришей своим. Так ты приедешь?

— Приеду, — сказала Валандра, хотя она чертовски устала и ехать ей никуда не хотелось.

Позавчера родители сами приезжали к ней с Максимом, и они договорились, что проведут субботу на даче. Максим загорел и даже как-то повзрослел.

Мать осторожно наводила справки о Ромашове, Валентина отвечала неохотно и уклончиво. В итоге Вера Гавриловна успокоилась на том, что «все бывает» и взяла с дочери клятвенное обещание, что в субботу она приедет на дачу.

Переговорив с матерью, Валандра поставила на плиту чайник и вернулась к своим записям.

Глава десятая

К пяти вечера в понедельник в кабинете Вершининой собрались все приглашенные. Пришлось принести стулья из других комнат, занимаемых администрацией «Кайзера», и расставить их амфитеатром вокруг стола Валандры. Размещением гостей занимался Алискер, проинструктированный Вершининой.

В первом от стола ряду справа налево сидели Марк Трауберг, Антонов-старший, Карпов, Маркелов и брат Оксаны Цыбиной, согласившийся присутствовать только при том условии, что ему будет позволено время от времени вставать и делать снимки.