Последние дни обороны Севастополя. Июнь – июль 1942 г.

Причина проста: в 6.45 части 22-й дивизии, прорвавшись к электростанции, отключили рубильник. Отключилось питание телефонного коммутатора на Корабельной стороне и стационарных радиостанций. В строю остались только полевые радиостанции с автономным питанием.

Оказавшись обойденной с двух сторон, 386-я стрелковая дивизия начала отход. Ситуация была осложнена потерей связи. 8-я бригада, которую тоже обошли с двух сторон, осталась на месте, что привело к ее окружению. С одной стороны ее обошли части 132-й пехотной дивизии, с другой – части румынской 1-й горнострелковой дивизии.

Из воспоминаний комиссара 386-й дивизии Володченкова: «Слева немцы захватили высоту Суздальскую и наступают на Корабельную сторону. Мы на коротком совещании приняли решение: остатки 772-го и 769-го полков снять с обороны Сапун-горы и ускоренным маршем, развернутым строем атаковать противника во фланг в общем направлении на развилку дороги высоты 122,5. Командир дивизии, начальник оперативного отдела и комиссар штаба должны были срочно отправиться на запасной КП штаба дивизии, откуда принять управление боем и обязательно установить связь со штабом армии. Мне и начальнику штаба подполковнику Степанову с остатками хим– и разведрот оставаться на месте и продолжать оборону до получения приказа на отход. Приказа из штаба армии не последовало. Мы стоим в окружении. Приняли решение поджечь все блиндажи с документами штаба. Они у нас были врыты на южном склоне Килен-балки в 200–300 метрах от домика хутора Дергачи. Противник начал обстрел хутора Дергачи и наших рот. Мы отошли в Килен-балку по противотанковому рву, который спускался от Малахового кургана, так как показались цепи немцев со стороны горы Суздальской. Развернули роты по южному гребню Килен-балки и начали обстрел немцев»[340]

.

После выхода на плато темп наступления немецких и румынских войск резко снизился. Причин здесь две. Первая заключается в том, что командование 54-го корпуса начало отвод румынских частей в резерв. В документах 11-й армии указано: «Позиции 18-го горного батальона занимаются 42-м пехотным полком»[341].

Вторая причина состояла в том, что Сапунгорские позиции имеют некоторые особенности. Перед ними находится мертвая зона для обстрела орудий береговых батарей, но с выходом на плато противник попадал под настильный огонь береговых батарей и дотов Тылового рубежа. Из воспоминаний Евсеева (7-я бригада морской пехоты): «Наша артиллерия открыла огонь, однако при наличии мертвого пространства снаряды не долетали и падали на вершину горы или же перелетали в долину, не задевая склона. Войска противника все выше и выше поднимались по крутому скату и частично выходили в тыл нашей бригады, расположенной на краю и скатах Сапун-горы и на высоте 111,1. О том, чтобы двинуться навстречу ползущим вверх врагам, уже не могло быть и речи. И это не только потому, что движению войск препятствовали самолеты, а просто потому, что некого было послать, не имелось резервов. Части нашей бригады завязывали бой с просочившимися в глубину автоматчиками противника».

Плато хорошо простреливается пушками 19, 706, 701 и 702-й береговых батарей. Командир 705-й батареи береговой обороны Меньшиков писал в своих воспоминаниях: «По полученным целеуказаниям дистанция нашей стрельбы заметно уменьшалась, и мы все понимали, что скоро нам придется стрелять прямой наводкой».

С выходом частей противника на плато они попали под огонь советских батарей. Из района верховий Лабораторного шоссе вели огонь орудия 100-мм дота № 23, 76-мм дота № 20, 3-го (152-мм) дивизиона 99-го гаубичного артиллерийского полка. И.С. Маношин называет его командиром З.Г. Попова[342], но, по воспоминаниям, командовал этим дивизионом З.Г. Олейник. Подтверждают эту информацию и воспоминания самого З.Г. Олейника. Около 12 часов в тылу, в устье Лабораторной балки, прогремел взрыв – взорвали Лабораторные склады боезапаса. Эти данные подтверждаются воспоминаниями З. Олейника[343]. Огонь советской артиллерии на некоторое время сдержал продвижение противника.

В 8 утра в адрес командования ЧФ и СОР ушла сводка: «Кузнецову, Генштаб Бодину, Буденному, Исакову. Боевое донесение на 8 час. 29.06.42 г. 05.30 противник после мощной артподготовки и бомбежки 120 самолетов перешел в наступление пехотой и танками на Сапун-гору по Ялтинскому шоссе. Одновременно под прикрытием дымзавес и мощного артогня высадил десант на южном берегу Северной бухты в районе Георгиевской и Троицкой балок. В 06.00 противник прорвал фронт на участке 386-й стрелковой дивизии. Танки и пехота противника вышли на Сапун-гору в направлении хут. Дергачи и верховье Хомутовой балки. Идет бой в этом районе и на южном берегу Северной бухты в районе высаженного десанта. Положение 386-й стрелковой дивизии неясное, уточняется. В бой введены резервные части 142-й стрелковой бригады и остатки 25-й стрелковой дивизии. Октябрьский. Кулаков».