Последние дни супермена

«Банк Насиональ де Пари» напротив Сен-Жермен де Пари они грабили нагло, с вызовом. Генрих отправлялся туда, предвкушая большое удовольствие: он и Алиска были одеты в лучшие свои тряпки — черный костюм на Супермене, плащ расстегнут, белая рубашка освещает слегка осунувшееся лицо, галстук черный. На девчонке была небрежно наброшена шубка из какого-то пушистого серого меха — подарок Супермена. Ни Генрих, ни Алиска понятия не имели, что это за мех, шубка им понравилась и стоила очень дорого, потому Супермен и купил ее девчонке. А когда дитя заикнулось было, что ее панк-сознание не позволяет ей надеть буржуазные меха, Генрих коротко объяснил ей, что в их случае меха приобретают совершенно иное значение. Мех, за который они платили деньгами, добытыми с пистолетом в руках, не может быть буржуазным.

Они приехали на такси. Эта была Алискина идея, и Супермен поддержал идею. Они приехали на рю Гозлин. Папа с дочкой вышли, Генрих заплатил шоферу и дал ему еще сто франков, чтобы он подождал богатых иностранцев пятьдесять минут, пока они посетят модный магазин на бульваре Сен-Жермен. Рю Гозлин находилась как раз за «Банк Насиональ де Пари», и часть витрины банка почти выходила на рю Гозлин, но закрыта была решетчатыми пластиковыми шторами.

Охранника у «Банк Насиональ де Пари» на бульваре Сен-Жермен, да еще в таком оживленном месте — напротив Сен-Жермен де Пари, не было. Во всяком случае, никто не стоял, замерзая, в униформе у стены банка. Возможно, некто, вооруженный, был внутри, посему Генрих, решительно войдя в помещение и придержав дверь для Алис, подошел к одному прилавку, Алис подошла к другому. Прилавки были разделены блоком стены, и Генрих крикнул, пытаясь придать своему голосу как можно более свирепые интонации:

— Не двигаться! Это вооруженное ограбление! Я — Супермен!

С полдюжины клерков — среди них трое мужчин, — застыли в позах, в которых их застал окрик Генриха. Кто держал в руках бумагу, кто печать, кто наклонился над картотекой, французские банки выполняют множество ненужной бумажной работы, знал Генрих. Даже проверяют, легальны ли деньги, принесенные тобой, — на каждый чек, во всяком случае в ситуации Генриха-иностранца, требуется официальная бумага, сообщающая, за что получил ты свои деньги.

За другим прилавком, обитателей которого покрывал «браунинг» Алиски, людей было меньше — три женщины разного возраста испуганно таращили глаза на специально вульгарно накрашенную девчонку, впившуюся руками в иссиня-черный металл своей смертоносной машинки. За стеной-блоком прилавки соединялись. Слева от Алис, в самом дальнем углу треугольника, была дверь, ведущая за прилавки, и еще одна дверь в маленький коридор, а из коридора винтовая лестница вела вверх, в кабинет заведующего отделением банка. «Может быть, мсье директор понадобится нам, а может быть, и нет», — подумал Генрих. И выстрелил.

Бородатый юноша-клерк, повернувшийся некстати резко на винтовом железном стуле, булькнул горлом и поник на прилавок. Пуля попала ему в горло, понял Супермен. Одна из женщин за прилавком, который обслуживала Алис, взвизгнула.

— Молчать! — заорал Супермен. — Всем выйти в зал! Немедленно!

Алиска открыла дверь. Вначале вышли женщины с ее половины, за ними все живые существа с половины Генриха.

— Быстро! — гнала их Алис. — Быстро! Говно!

— На пол! Всем лечь на пол! — У Супермена, может быть от волнения, заныл болью желудок. Однако об этом не было времени подумать. — Все на пол, кроме кассира, кто кассир?

Служащие уже все лежали на полу, и никто не двигался. Они не хотели сообщить Генриху, кто же кассир. Это было легко исправить. Генрих подошел к самому старшему из них, мужчине лет пятидесяти, и приставил дуло «беретты» к его виску, ногой наступив на позвоночник:

— Ты кассир? Кто кассир, или я нажму курок.

Он был кассир, Генрих не ошибся. Если бы он ошибся, служащие сообщили бы ему.

Алис отошла и стала спиной к прилавку, держа «браунинг» перед собой, как ее учил папа Супермен. Девятимиллиметрового куска свинца хватило бы с такого близкого расстояния, чтобы расколоть черепную коробку живого существа вдребезги. За спиной Алис истекал кровью парень с бородой. Может, он был… у Генриха не было времени думать об этом, он уже вел кассира к закрытой пуленепробиваемым стеклом кабинке кассы — через мгновение кассир открыл замок и уже вынимал из железных отделений деньги — много денег. Генрих не считал сколько — все сваливалось в пластиковый пакет.

Они знали Супермена. Вчера вышел репортаж Джей Джей Ди, и парень, очевидно, руководствуясь своими собственными побуждениями, представил Супермена куда более зловещим, чем следовало из интервью, которое Генрих ему дал. Они боялись Супермена. «Право убить — такое же право человека, как право насытиться…» Бррр-р! Эту фразу газета вынесла в заголовок.

— У кого ключ от сейфов? — спросил Генрих кассира, перед тем как положить его обратно на пол.

— У директора, — кассир был быстр в ответе. Он, очевидно, лучше всех запомнил суперменовское мотто: «право убить — такое же право человека…»

— Где директор?