Последние сумерки на земле

Потом передышка заканчивается, заканчиваются сорок восемь часов благодати, когда Б с отцом ходили по барам Акапулько, спали, растянувшись на песке, ели и даже смеялись, и начинается ледяной период, внешне вполне нормальный период, но правят в нем боги стужи (боги, которые, если посмотреть с другой стороны, ни во что не вмешиваются, если учесть, какая жара стоит в Акапулько), наступают часы, которые в иные времена, скажем, будучи подростком, Б называл скукой

, но которые теперь он ни за что бы так не назвал, а скорее –

катастрофой

, очень личной катастрофой, и она, кроме всего прочего, отдаляет Б от отца – эту цену они должны платить за свое существование.

Все начинается с появления бывшего прыгуна. Б сразу понимает, что тот явился к отцу, а не к семейному дуэту, образованному ими двоими. Отец Б приглашает бывшего прыгуна выпить с ним на террасе гостиницы. Тот сообщает, что знает место получше. Отец Б смотрит на него, улыбается и потом говорит: ну-ну, проверим! Когда они оказываются на улице, уже начинают опускаться сумерки, и Б чувствует мгновенный и необъяснимый укол и думает, что лучше было бы ему остаться в гостинице и пусть бы отец развлекался без него. Но уже слишком поздно. «Мустанг» поднимается по проспекту Конституйентес, и отец вытаскивает из кармана карточку, которую несколько дней назад ему вручил портье. Заведение называется «Сан-Диего», говорит он. Бывший прыгун возражает, что место слишком дорогое. У меня есть деньги, говорит отец Б, я живу в Мексике с 1968 года и впервые позволил себе поехать в отпуск. Б, сидящий рядом с отцом, хочет увидеть лицо бывшего прыгуна в зеркале, но не находит его. Итак, они первым делом отправляются в «Сан-Диего» и проводят время, выпивая и танцуя с девушками, которым за каждый танец положено вручать билет, предварительно купленный у стойки. Отец Б поначалу покупает всего три билета. В этой системе, говорит он бывшему прыгуну, есть что-то ирреальное. Потом он входит в раж и покупает целую пачку билетов. Б тоже танцует. Первой его партнершей становится стройная девушка с индейскими чертами. Второй – женщина с большим бюстом, которая выглядит чем-то озабоченной или рассерженной, но Б так и не суждено узнать, чем именно. Третья девушка – пухлая и веселая, едва они начинают танцевать, как она признается ему на ухо, что приняла наркотики. Какие? – спрашивает Б. Галлюциногенные грибы, отвечает та, и Б смеется. Теперь отец танцует с девушкой, похожей на индеанку, и Б время от времени на них поглядывает. На самом деле все девушки похожи на индеанок. У той, что танцует с отцом Б, красивая улыбка. Они болтают (болтают не останавливаясь), хотя Б и не слышит о чем. Потом отец исчезает, и Б подходит к стойке, где уже находится бывший прыгун. Они тоже начинают болтать. О старых временах. О храбрости. Об отвесных скалах, о которые разбивается море. О женщинах. Эти темы не интересуют Б, по крайней мере сейчас они его точно не интересуют. И тем не менее двое мужчин стоят и разговаривают.

Полчаса спустя отец вновь появляется у стойки. Светлые волосы у него еще мокрые и только что приведены в порядок (отец Б зачесывает их назад), а лицо красное. Он молча улыбается, и Б молча смотрит на него. Пора бы и поесть, говорит отец. Тогда Б и бывший прыгун следуют за ним к «мустангу». На ужин они заказывают дары моря в ресторанчике с залом, вытянутым в форме гроба. За ужином отец Б смотрит на Б, словно хочет узнать некий ответ, Б выдерживает его взгляд. Телепатически он ему передает: ответа нет и не будет, потому что вопрос запрещенный. Вопрос дурацкий. Потом, сам не понимая, как это получилось, Б едет вместе с отцом и бывшим прыгуном (они все время говорят о боксе) в пригород Акапулько. Они видят дом из кирпича и дерева, без окон, внутри имеется juke-box с песнями Лучи Вильи и Лолы Бельтран. Вдруг Б чувствует тошноту. И только тогда, отыскивая туалет, или задний двор, или выход на улицу, он понимает, что выпил сегодня слишком много. А еще он понимает другое: чьи-то вроде бы заботливые руки не позволили ему выйти на улицу. Кто-то боится, что я улизну, думает Б. Потом его несколько раз выворачивает на открытом дворе, где громоздятся ящики с пивом и где сидит на цепи собака. Ему становится легче, и он начинает созерцать звезды. Очень скоро рядом возникает женщина. Ее тень отпечатывается еще более темным, чем ночь, пятном. На ней, однако, белое платье, только поэтому Б и удается ее различить. Сделать тебе минет? – спрашивает она.