Последние войны

– Я в Москву только дня через три вернусь, да и то не сразу сюжет буду делать, – успокоил Сергей командира.

– Вот и хорошо.

Под натиском талибов отряды Северного альянса отступал. Казалось, что им уже ничего не сможет помочь. Пусть они даже объединят свои разрозненные отряды, подчиняющиеся разным командирам, и в этом случае они все равно не одержат победу. Оставалось лишь обреченно ждать, когда наступит полный разгром.

– Я не знаю, что мы будем делать, когда моджахеды начнут переходить границу, – говорил Сергею командир погранзаставы с какой-то обреченностью в голосе.

Сергей понимал его чувства и понимал в какой трудной ситуации окажутся пограничники. Прежде они вылавливали контрабандистов с наркотиками, пресекали переход границы небольших вооруженных групп. Но сколько они продержатся, когда разбитые отряды моджахедов начнут, как тараканы, форсировать реку? Те то ведь окажутся между молотом и наковальней. Позади – талибы, впереди – русские, с которыми они воевали еще совсем недавно. Стрелять по моджахедам или нет? Или просто разоружать, если и они не будут оказывать сопротивления, потому что, спасаясь от талибов, моджахеды превращались в политических беженцев?

Сергей вновь стоял возле мутных вод Пянджа. Вот только теперь его задание было куда как сложнее и опаснее, чем в прошлый раз, ведь ему надо было перейти через границу. Мысленно он давно готовился к этому, но ноги все равно немного дрожали.

Сергей спустился в землянку, где жили пограничники, сверху были настелены доски, присыпанные землей, так что снаружи и не поймешь, где землянка находится. Вход в нее закрывала маскировочная сетка, и если кто-то выбегал из нее, то казалось, что он появился волшебным способом из-под земли.

Вдоль стен шли двухэтажные нары, где-то в углу урчал генератор, а пограничники, которые не были заняты службой, сидели возле телевизора и смотрели какой-то фильм, записанный на кассете. Два десятка кассет стояли на полке в ряд. Коробки у них были затерты на углах – чуть ли не до дыр. Вероятно, их смотрели уже не один раз, и каждый из пограничников уже наизусть выучил все реплики героев этих фильмов. Сергей пожалел, что, в спешке готовясь к этой поездки, не взял с собой из своей коллекции несколько кассет. Все равно ведь этот формат отживал свой век, на смену ему приходили фильмы, записанные на дисках, на которых и качество было гораздо лучше. Ему все равно придется избавляться от кассет, чтобы освободить место для дисков. Он мог бы сделать это с пользой для людей, а не просто сложить ненужные кассеты возле мусорного провода, в надежде, что их заберут соседи.

Сергею объяснили, что переходить границу надо ночью, потому что все господствующие высоты по ту сторону реки находятся в руках талибов.

– А обстреливать то нас они не будут? – спросил Сергей.

– Скорее всего, что нет, – получил он не очень обнадеживающий ответ от пограничников.

Он не знал, чем занять эти несколько часов, прежде чем опустятся сумерки и мир погрузится в кромешную темноту. Он сидел в землянке вместе с пограничниками, выходил наружу, подходил к Пянджу, но ему посоветовали не делать этого, талибы ведь могли догадаться, что если на заставе появился кто-то из гражданских, то он попробует границу перейти, и этой ночью они будут особенно внимательны.

Ему казалось, что тот, кто сидит на одной из горных вершин, куда забраться может разве что профессиональный альпинист со всем необходимым для этого снаряжением, смотрит на него в эти секунды в бинокль, видит его словно на ладони, а возможно он наблюдает за Сергеем через оптику снайперского ружья, и от таких мыслей его пробирал холодок, а по спине бежали мурашки.

К счастью, в рюкзаке у него нашлось место для книжки в мягком переплете, он сунул ее по инерции, вовсе не предполагая, что на чтение найдется хоть несколько минут времени, но вот теперь, устроившись в землянке под тусклой лампочкой, он мог убить часа два.

Он и до середины книжки не дошел, когда стемнело. Журналисты стали грузиться в машины. Сергей старался делать это как можно тише, потому что любой звук разносился на сотни метров вокруг, и ему казалось, что если прислушаться, то можно услышать дыхание людей, спрятавшихся на другом берегу реки.

Машины ехали с выключенными фарами, точно слепые, вдоль контрольно-следовой полосы, распаханной трактором, к которому прицепили борону. В свете звезд чуть серебрилась вода Пянджа. Воздух почти не успел остыть, оставаясь теплым, он совсем не освежал и почти не чувствовался на губах. Скорость машин была чуть больше, чем скорость идущего шагом человека, который никуда не спешит, так что за тот час, что заняла дорога, они проехали не больше пяти километров. Все это время Сергей настороженно поглядывал в сторону границы, думая, что вот сейчас там зажжется сильный прожектор, наведет свой луч на машины и тогда им придется возвращаться обратно. Но лучше было не рисовать таких картин в голове, а все мысли подавить, напевая какую-нибудь ненавязчивую песенку.