Последний билет в рай

– Нет, я не очень-то сильно удивилась. Этого как раз можно было ожидать. В свободное от основной работы время наш педофил помогает наркоторговцу. Тоже мне, двое из ларца! Значит, потому старший брат и помогал младшему отвертеться от зоны: у него у самого рыльце в пушку, оба одними и теми же грязными делишками промышляют.

– Так что мы будем делать с этими братьями?

– Я пока еще думаю. У меня мало материала.

– Материала у нее мало! Давно уже вложили бы им в темном месте штангой по тыквам, врезали бы обоим этим уродам. А она все материал собирает! Собирательница…

– Штангой по тыквам? Добрый ты, Тоша!

– А ничего другого они и не заслуживают!

Я не обижалась на Ярцева. Я знала, что он так говорит из самых лучших побуждений. Поэтому я только поблагодарила журналиста за содействие и положила трубку.

Итак, решено: сегодня я опять иду в клуб, уже с «жучком», и постараюсь вычислить кабинет Суруляка. Подсажу ему микромикрофончик, если, конечно, мне это удастся. Или если меня не схватят. Поскольку дело это настолько опасное, что если я попадусь, то, как говорится, лучше мне застрелиться самой. Вряд ли Суруляк оценит по достоинству мои благородные побуждения! А уж его мордовороты…

Нет, не стоит думать о плохом. Хотя подстраховаться мне следовало бы. Но как?

Пожалуй, мне может помочь Ярцев. Если он попросит своих ребят из ментуры… допустим, провести внеплановую проверку клуба как общественного места на предмет обнаружения наркотиков. Интересно, они на это пойдут? В принципе, вполне могут пойти. И если они устроят там внезапную облаву, ворвутся в клуб и положат всех «личностями» вниз, то я в этот момент побегала бы по служебным помещениям и нашла бы кабинет Суруляка. Но это только при том раскладе, что менты согласятся. А если нет?

Я набрала номер Ярцева. Услышав, чего я от него хочу, тот возмутился:

– Полина! Ты на что меня подбиваешь? Хочешь поссорить меня с моими знакомыми ментами? А кто мне тогда будет информацию сливать? Пушкин? Так он в милиции не служит! Нет уж, ни о чем таком я даже просить их не буду. Сама ищи способ, как проникнуть к твоему Суруляку.

– Антон, а если меня там схватят подручные этого урода? Представляешь, что меня ждет?

– Долгая и мучительная смерть под пытками.

– Вот-вот! И тебе меня совсем не жалко?

– Жалко, честное благородное слово, жалко! Но науськивать своих ребят из ментуры на ночной клуб я не буду. У нашего Суруляка знаешь какое прикрытие?

– Какое? – прикинулась я простушкой.

– Серьезное.

– Антон, ты можешь узнать, кто именно является его прикрытием?

– Что это тебе даст? А если Суруляк узнает, что мы под него роем, воображаешь, что с нами сотворят?

– Догадываюсь, – буркнула я и положила трубку.

Так, с ментами у нас «обломштейн». Надо что-то другое изобрести…

Я вновь взяла саксофон. Нежная лирическая мелодия поплыла по комнате, помогая мне размышлять. Итак, задача остается прежней: проникнуть в клуб и подсадить «жучок» в такое место, где идут «серьезные базары». Проникнуть… Как? Под каким предлогом? Может, прикинуться разносчиком пиццы? Типа я ошиблась адресом и не туда попала. Не прокатит. Как еще? Думай, Полина!

Лицо Павла опять появилось перед моим внутренним взором. Черт! Я же решила полностью владеть своими чувствами и не падать духом ни при каких обстоятельствах! Как же мне выбросить из головы это чувство? А почему из головы? Наверное, все-таки из сердца. Если умом я понимала, что мы с Павлом никогда не будем вместе, то сердце мне ничего понимать не желало. Оно тихонько ныло, почему-то в области солнечного сплетения, и никак не позволяло мне собраться, сконцентрироваться. Как же мне прогнать эти эмоции прочь, а сердце сделать холодным?

Телефонный звонок прервал эти размышления. На этот раз мне звонила Алина.

– Полин, у меня такие новости! Я только что узнала!.. Ты представляешь, мой Кулебякин изобрел устройство, позволяющее выкуривать захватчиков. А ему отказывают в выдаче патента на это изобретение! Так что завтра мы идем пикетировать…

– Подожди, Алина. Каких захватчиков? – не поняла я.

– Как – каких? Самых разных! Допустим, захватили террористы какое-нибудь здание и держат там заложников. Выбить их из здания невозможно. Тогда-то изобретение моего Кулебякина окажется просто незаменимым! Это такое устройство, похожее на бутылку кока-колы. С первого взгляда и не отличишь. Это для того, чтобы повсюду ходить с ней спокойно и не вызывать никаких подозрений. Но внутри этой бутылки-капсулы – газ, вернее, смесь газов, причем такая вонючая, этот выдержать просто невозможно! А кнопка – в «донышке». Нажимаешь на кнопку – и газ под давлением вылетает из специального отверстия в горлышке. И быстро заполняет помещение. Вонь расползается такая, что буквально выворачивает все внутренности. Жуткая тошнота, даже рвота, головная боль, в глазах темнеет – вот такое действие у этого газа! – заключила Алина с гордостью.

– Жуткая вонь, говоришь?.. А смертельных исходов случайно не было? – уточнила я.