Последний бой (СИ)

- Да так… самогонка гномовская. - Строри совсем повеселел, глядя на человеческие мучения. - Но можешь не пить… мне больше достанется!

- Вот ещё! - Ян поспешно схватил флягу. - Пополам!

Мужики… - раздалось грозное от двери. - В поход собираются… Как же!

Ворчун с непонятным смущением поспешил упрятать флягу. Генриетта, стоявшая в дверях, не поленилась подойти и флягу отобрать.

- Господин Ян, - сказала она укоризненно, намеренно игнорируя смущённого Строри. - Вы же знаете, ему в поход. Сегодня! До вечера! Уже выступать скоро… А он - пить! Он что же, пьяный в поход на орков пойдёт?

- Да чего ты, - пробурчал вконец смутившийся Ворчун. - Я ж всего глоточек…

- И я - глоточек! - поддержал его Ян. - А два глоточка ещё никому не повредили!

- Вот что, господин Ян! - строго сказала Генриетта. - Если вы хотите выпить этой гадости, вам я возражать не стану. Вы молодой, крепкий; вы в городе остаётесь! А вот этот старый хрыч пойдёт в поход трезвым! Держите…

Она протянула Яну флягу. Глядя честным-честным взглядом прямо в глаза.

Сплюнув, Ян угрюмо мотнул головой. Что ж он, сволочь последняя, пить на глазах у лишённого удовольствия друга?!

Ну что ж, тогда я пока заберу её, - Генриетта с гордым видом вышла.

Выждав какое-то время, гном заговорщицки подмигнул Яну и, пройдя через всю оружейную, покопался в шкафу. И добыл мутного стекла невысокую бутылку. Кривобокую, запылённую. С щербиной на горлышке. Что-то там булькало.

- По глотку, - заговорщицки подмигнув, сообщил Строри. - Не самогонка, но тоже гномовская работа!

Ян обреченно вздохнул. Но флягу принял, и глоток огненной воды - отхлебнул. Честь по чести.

4.

Героический отряд провожали всем городом. Все шлюхи, все зеваки местные высыпали к вокзалу. Несколько человек в толкучке снесли в каналы. Ну, да это мелочи. Отряд, двадцать три человека, гнома и гоблина, уходил прямо по полотну железной дороги. В открытую. Чуть ли не с песнями…

Да нет. Не было ничего подобного. Отряд уходил вечером, отправлялся со станции на паровой дрезине, достаточно большой, чтобы на ней уместились все двадцать три человека с оружием и припасом. Провожать их вышли только друзья да близкие, да Михей с Арселием. Старый хрен Михей, конечно, попытался сказать речь. И даже что-то говорил. Но его не очень слушали, шумно прощаясь друг с другом. В конце концов, раскрасневшийся Михей, махнув рукой смущённо, слез с постамента. Речь он, кажется, не закончил…

Ян не особо обращал внимание на происходящее, наблюдая за происходящим отстранённо. Стоя около самой дрезины, рядом с Ворчуном, он слушал привычное ворчание гнома. Тому всё было не так. Дрезина мала, жопу приместить негде. Выступать в ночь - плохая примета. Арбалет совсем плох, пора новый покупать, а у "Ланкастера", верного кварт-пистоля, что-то заедает собачка. И всё это вкупе обрушивалось на головы пришедших его проводить Яна и Генриетты. Ну и, разумеется, обоих карлов, Старшего и Младшего.

- Ладно, - Строри как-то внезапно выдохся. Устало провёл ладонью по лбу. Вздохнул. - Ты помирись с Оксаной. Не стоит того ваша ссора. Она хоть и баба, а умная баба. За ней ты будешь, как за каменной стеной.

- Ты чего вдруг? - искренне изумился Ян, за весь минувший день не слышавший от Ворчуна и слова про свои проблемы. - Нашёл, когда об этом говорить…

Ворчун косо глянул на него, но ничего не возразил. Да и не успел уже.

- По местам! - крикнул Венцеслав, для чего-то смешно привстав на цыпочки. - Отряд, в вагон!

- И чего раскричался, - сплюнул Ворчун. - Не, не будет удачи. С таким-то дураком…

- Так не иди! - сказал Ян сердито. - Ну чего ты там забыл, в этом походе?!

- Как же мне не идти, если я записался? - удивился Строри. - Ну, давай прощаться.

- До встречи, Строри…

- До встречи, Ян.

Люди и гномы, конечно же гоблины и даже один эльф, кого-то смутно Яну напоминавший, набились на платформу дрезины густо. Только и места осталось, что вокруг расположенного в центре паровика. Многие сидели, свесив ноги, положив арбалеты на колени. Кто-то улёгся подле самого паровика. Не иначе, вздремнуть решил. Венцеслав дёрнул за рычаг, освобождая колёса, и дрезина бодренько побежала по рельсам.

Ян постоял, провожая её взглядом, пока глаза не заболели. Но не стоять же на перроне до бесконечности. Он со вздохом повернулся, встретился взором с сочувствием в глазах Генриетты…

- Ты далеко ли убрала ту фляжку?

- Нет, господин Ян, недалеко, - умница, она всегда всё правильно понимала.

- Придём домой… ты принеси её мне.

- Хорошо…