Последний из рода Демидовых. Том II

В воздухе витал запах палёной резины и машинного масла. Солнце успело скрыться за горизонтом, но вокруг было светло как днём. Всё ещё горели МПД, да и соседние деревца принялись от взрывов ракет. Пленных пилотов согнали вкруг и связали им руки. Гэрэл радостный ходил и изучал трофейные МПД. От людей Барса поступила информация, что граф с аристократами выдвинулись в направлении моего поместья. Я же ждал, когда Толстой соизволит связаться со своими людьми. Оторвавшись от планшета с биографией Толстого, приказал Седому Дубу:

— Степан, выясни, кто командовал колонной и… — я задумался, рация не пробьёт на такое расстояние, тем более что трофейные МПД находились в низине, да и холмы со всех сторон, — Забери у человека телефон, я хочу поболтать с графом Толстым!

— Да, господин! — отозвался здоровяк и направился к пленным.

Послышался удары, стоны и ругательства, а за этим последовал вопрос Дуба:

— Кто из вас, шакалов, здесь главный?

Меня это интересовало мало, отвернувшись, опустил глаза в планшет. Мне нужно было понять, что за человек граф Толстой.

И информации в сети хватало, оказалось, что граф являлся гением. В семнадцать он получил ранг «учителя», что действительно было круто. В тридцать два он стал «мастером», а сейчас, без всякого сомнения, достиг ранга «виртуоза».

Но интересовало меня не это, а психологические черты графа, надавив на которые можно было спровоцировать графа на нужные мне действия. Положительными чертами характера Толстого являлась: целеустремлённость, настойчивость и умение добиваться цели. И как это часто бывает, из положительных качеств вытекали отрицательные: граф не имел тормозов, не выбирал способов, которыми достигал желаемого, а если закусил удела, то шёл до конца.

Помимо, самого графа в его свите насчитывалось ещё три «виртуоза» и это, не считая двух десятков «мастеров». Я мысленно попрощался с поместьем и только что купленными МПД. А если встретить графа на подъезде к поместью? Какая мне разница, где с ним драться? Да и место действительно можно выбрать подальше от моего нового жилища и коттеджного посёлка. Точно! Дорога от трассы к поместью как раз километра три-четыре. Там и деревца растут, есть где развернуться. И время ещё есть…

— Господин, там вышел на связь граф Толстой! — Позвал меня Дуб.

— Уже иду!

Степан держал в своей лапище смартфон, который казался игрушечным. Дуб принял звонок и установил связь на громкую:

— Дрынов, мать твою, ты где? Если сейчас же не ответишь тебе звездец! — дальше шло перечисление всех сексуальных извращений, которым подвергнет своего слугу граф.

Степан расплылся в улыбке от слов графа.

— Чего молчишь, придурок, когда тебя господин вызывает⁈ — вновь возмутился голос.

— Я не придурок и вы не мой господин! — еле сдерживая себя, чтобы не заржать в голос, всё же ответил Дуб.

Я же не спешил забирать трубку у Степана, пусть помотает нервы графу, мне потом будет проще.

— Что⁈ Эй, утырок, быстро позвал ко мне Дрынова!

Но Степан, поддав в голос серьёзности, ответил следующее:

— Господин Дрынов не может выйти на связь в данный момент, он занять более важными делами.

— Это ещё кто? Чем он на хрен может быть занят на марше МПД⁈ — Толстой распалялся всё сильнее, — Слышь, ты, передай этому долбоящеру, что если он через пять минут не перезвонит, то я его за яйца подвешу на первом попавшемся столбе!

— Господин Дрынов связан вместе с другими пилотами МПД, теми, которые остались в живых после засады. — невинным тоном проинформировал графа Седой Дуб.

— Что? — растерянно промямлил Толстой, но почти сразу собрался и поменял тон, — Это кто? С кем я разговариваю⁈

Я решил, что этого достаточно, и забрал у слуги трубку.

— А как ты сам думаешь, Толстой, с кем ты вообще можешь разговаривать? — ядовито прыснул я.

— Демидов… — наконец-то дошло до графа. — молокосос! Я тебя раздавлю!

— А сможешь? Думаешь, хватит четырёх «виртуозов», чтобы со мной справиться?

— Хватит. Ещё как хватит! Да, что ты можешь противопоставить? — Толстой рассмеялся, — Ты мне за всё ответишь! И вернёшь сеть кофе и…

Я перебил графа:

— И за диадему?

В трубке повисла тишина, кажется, я попал в яблочко. Но граф всё же решил играть до конца:

— Какую диадему? — деланно удивился он.

— Ту самую, к краже которой ты причастен!

— Ты там, что обнюхался чего-то белого⁈ — Толстой натужно засмеялся, но мне стало понятно, что граф прокололся, — Какая диадема?

— Та самая, которой интересуется инквизиция, епископ Димитрий и сам император Александр IV.

Граф вновь замолчал и в этот раз ещё на дольше.

— Это всё твои фантазии, ничем не подкреплённые догадки, никто ничего не докажет! — скороговоркой проговорил Толстой.

— Император сейчас в таком положении, что он даже за намёк на причастность к краже диадемы, подвесит тебя за яйца на первом попавшемся столбе! — вернул я графу его же слова и услышал в трубке натужное сопение, граф был взбешён.

— Я тебя убью! — Толстой сказал это медленно, с чувством и продолжил голосом разъярённого буйвола, — Убью всех, кто тебе дорог, всех слуг и вообще всех, кого найду в поместье! Слышишь, ты, сопливый недобиток!