Последний хранитель

Но туннель Мулча устоял, оказался заваленным только тот пятачок, на котором раньше находился Артемис.

Мулч ухватил Батлера за лодыжку и потащил потерявшего сознание охранника по полу туннеля.

— Ты неси Холли. Осторожно. Судя по твоей руке, Холли отогнала духов прочь и спасла тебе жизнь. До того, как я спас вас всех. Видишь, Артемис, узор появляется? Ты понимаешь, кто из вас настоящий герой?

Артемис посмотрел на свою руку. Там, куда пришелся выстрел Холли, проявилась спиральная руна. Последние крупицы эктоплазмы берсерка слетели с волос Артемиса, и он передернулся, увидев их.

Защитная руна. Холли заклеймила их с Батлером, чтобы спасти. Подумать только, а ведь он засомневался в ней!

Артемис подхватил Холли и последовал за светящимся гномом, осторожно ощупывая дорогу подошвами ботинок.

— Помедленнее, — попросил он. — Темно здесь.

Голос Мулча эхом отразился от стен туннеля.

— Следи за катышками, Арти. Я покрыл их дополнительным слоем магической смеси, она заставляет их светиться в темноте и отгоняет всякую нечисть. Следи за катышками.

Артемис покосился на удаляющееся свечение и действительно вскоре рассмотрел в темноте два пятнышка, которые светились ярче остальных.

Поняв, где находятся катышки, Артемис решил не слишком приближаться к ним. Он уже видел такие катышки в действии, после чего они до сих пор навещали его время от времени в кошмарных снах.

Туннель был бугристым и то и дело поворачивал, так что вскоре внутренний компас Артемиса отказал — теперь он не имел представления о том, в каком направлении движется. Он тащился за светящейся спиной Мулча, поглядывая время от времени на лежащую у него на руках без сознания Холли. Она казалась сейчас такой маленькой и хрупкой, хотя Артемис однажды своими глазами видел, как она, защищая его, справилась с целой ордой троллей.

— Обстоятельства пока что против нас, если с нами так часто случаются неприятности, подруга, — шептал он скорее для себя, чем для Холли. Он вчерне сделал расчеты, учитывая отчаянные ситуации, в которых они побывали за последние несколько лет, вычислил относительный коэффициент умственного развития Опал Кобой и приблизительное количество соперников, которых он видел на поверхности.

«Я бы сказал, что наши шансы выжить меньше пятнадцати процентов. Но, с другой стороны, мы пока что с честью вышли из положения, даже против превосходящих сил. Правда, только один раз».

Очевидно, шепот Артемиса разносился по туннелю, потому что в ответ раздался голос Мулча.

— Перестань терзать свою голову, Гадкий мальчишка, и начни думать своим сердцем.

Артемис вздохнул. Сердце — это орган для перекачивания насыщенной кислородом крови к клеткам. Оно способно думать не больше, чем яблоко — отбивать чечетку. Он уже собирался объяснить это гному, но тут туннель открылся в пещеру, и у Артемиса захватило дух.

Пещера была размером с небольшой сарай со скошенными кверху стеками. Здесь были воздушные, расположенные на разной высоте, туннели и комья какой-то светящейся слизи, разложенные на голых камнях — эта слизь освещала пещеру. Артемису уже доводилось встречать такие светильники.

— Гномская слизь, — сказал он, кивая на кучку комков, каждый размером с теннисный мяч. — Затвердевает, когда ее сплюнут, и светится за счет необычайно сильной люминесценции.

— Это не только слизь, — загадочно произнес гном, но Артемис не испытал желания приблизиться к разгадке тайны Мулча, поскольку у его тайн было не одно дно.

Артемис осторожно положил Холли на постель из искусственных шкур — на одной из них он даже рассмотрел лейбл изготовителя.

— Это шкуры из дома моей матери.

— Угу, — Мулч потрепал Батлера по ноге. — Хочешь забрать их и отнести наверх, а заодно потолковать о незаконном присвоении мной твоего имущества с существом, которое называет себя Опал Кобой?

Это был хороший выстрел. Артемис не испытывал ни малейшего желания вылезать из этого убежища.

— Здесь, внизу, мы в безопасности? Они за нами не сунутся?

— Могут попытаться, — сказал Мулч, выплевывая комок светящейся слизи на угасающий светильник. — Но на это им потребуется пара дней, промышленные буры и сонар. Но и тогда я смогу все обрушить с помощью одного хорошо рассчитанного взрыва гномского газа.

— Серьезно? — Артемису трудно было в это поверить. — Один взрыв, и все это сооружение рухнет?

Мулч принял героическую позу — одна нога на камне, руки на поясе.

— По моим расчетам, вы должны быть готовы двигаться дальше. Отходить.

Артемис не оценил по достоинству героическую позу гнома.

— Мулч, пожалуйста. Умоляю тебя. Надень какие-нибудь штаны.

Мулч с ворчанием согласился и натянул на свои мясистые бедра какие-то вылинявшие рабочие брюки. На большее он был не согласен, поэтому его заросшая шерстью грудь и огромный живот остались голыми и светящимися.

— Штаны я натянул только ради Холли, — пояснил он. — А вообще-то здесь вы в гостях, а я дома, и хожу, как хочу.