Последний маршал

И потом, нужно было придумать, как оправдать это тройное убийство, которое он совершил утром в гостинице. Убийство есть убийство, и никакими ядерными чемоданчиками здесь не прикроешься. К тому же теперь ему не поможет уже даже эта пресловутая серебристая карточка, не говоря уже о полковничьих звездочках на погонах. Петров сделает все, чтобы засадить его на полную катушку.

Володя уже шестой раз огибал Садовое кольцо. Он подозревал, что только из-за огромного количества машин его и не задерживают. Ну как выхватить машину из третьего ряда, когда она находится в непрерывном потоке автомобилей?..

Если бы Мажидов был жив, Володя мог бы предъявить его в качестве свидетеля. Не соучастника, а именно свидетеля. С чеченца спрос другой — как его ни называй, хоть сепаратистом, хоть бандитом, у него своя, осознанная и, кстати, в достаточной мере оправданная цель: он защищает свою землю.

С Петровым и компанией все по-другому. Ради своих преступных планов они готовы поставить под угрозу жизни людей, раскрыть государственные секреты, даже развязать войну.

И первой жертвой должен был стать он, Володя Аничкин, которого они хотели подставить как неопытного дурачка.

Все-таки странно, неужели его тесть, Смирнов, не знает об этой операции? Но почему же тогда он позволяет так обойтись с мужем своей дочери?

А с другой стороны, кто знает, может быть, они и под Смирнова роют. С них станется…

Володя притормозил на минутку у лотка, где продавали пирожки. Он вдруг вспомнил, что с утра почти ничего не ел. Проглотив несколько пирожков, сразу почувствовал себя лучше.

Как же доказать, что эти убийства были оправданы? Его рассуждениям о ядерных чемоданчиках никто не поверит — это ясно с самого начала. К тому же они будут теперь усиленно охранять государственную тайну.

Аничкину нужен был человек, который бы знал о связях Мажидова, о том, что он хотел получить «Самумы», и о вчерашней встрече.

Погоди-ка… Вчера рядом с Мажидовым сидел какой-то человек. Судя по тому, что они были очень похожи, это был его брат. Вот кто может быть свидетелем. И его надо во что бы то ни стало найти.

Как это сделать? О, для полковника службы безопасности это не вопрос.

Конечно, Петрову доложат о том, что он обращался в Центральное адресное бюро. И тот сразу поймет, зачем Аничкину понадобился адрес брата Мажидова. Поэтому надо было спешить.

Увидев на пороге своей квартиры Аничкина, Муса Мажидов был ошеломлен. Еще бы, убийца брата пришел сам прямо к нему в руки.

Муса молча кивнул на дверь своей комнаты.

Аничкину понятны были мысли Мусы. Конечно, он уже сообразил, кто именно убил его брата. И теперь, каким бы он добропорядочным ни был, чеченская кровь должна была взять свое: он обязан отомстить Аничкину.

Поэтому, войдя в комнату, Аничкин без лишних слов достал свой пистолет и направил его на Мусу.

— Мне терять нечего. Все, что мог, я уже сделал. Атомные бомбы не попали в руки твоего брата, хотя для этого пришлось его убить. Пойми, Муса, он защищал свою страну, а я — свою. И поэтому, когда у нас за спиной целый народ, никакой пощады быть не может.

Муса спокойно сидел под дулом пистолета и слушал Аничкина. Перед ним был враг, которого нужно было бить, резать на части, рвать зубами, короче, делать все, что угодно, лишь бы поскорее уничтожить. К тому же он был в доме Мусы, в двух шагах от него. И если бы не этот пистолет…

— Мне нужны вещи Рустама Мажидова — записи, документы.

Муса покачал головой:

— У меня ничего нет.

Русский хотел слишком многого. Неужели этот враг не понимает, что, даже если бы у него и были какие-то документы, Муса никогда бы в жизни их ему не отдал.

Аничкин приблизил дуло к его глазам:

— Я выстрелю, и никто ничего не услышит. Даже жена из соседней комнаты.

Муса пожал плечами:

— Стреляй.

Аничкин понял: ничего добиться от него он не сможет. Но и уничтожать Мусу не входило в его планы. Это единственный человек, который мог дать показания, оправдывающие Володю. Но, с другой стороны, Муса Мажидов сделает все, чтобы его убить.

Володя опустил пистолет и сказал:

— Хорошо. Ты сейчас поедешь со мной.

Муса снова покачал головой.

— Нет, поедешь!

Аничкин схватил его за локоть и попытался скрутить руку за спину. Но Муса оказался проворнее, он неожиданно звезданул Аничкина лбом по носу, отчего у того брызнули искры из глаз.

Выкрикнув гортанное ругательство, Муса изо всех сил ударил его кулаком в солнечное сплетение.

Пистолет выпал из рук Аничкина и полетел под диван. Муса схватил лежащий на столе кухонный нож и приставил его к горлу своего врага.

— А теперь слушай меня! Или ты скажешь, куда дел чемоданы с бомбами, или я сейчас перережу твое поганое горло! Клянусь!

Аничкин чувствовал, что чеченец говорит правду. Но он скорее пожертвовал бы жизнью, чем открыл местонахождение «Самумов».

И тут в дверь позвонили.

От неожиданности Муса чуть надавил ножом, и Володя почувствовал, как сталь рассекла его кожу.

— Зульфия! — крикнул Муса жене. — Не открывай дверь!