Последний министр. Книга 3

Тут следовало добавить ещё вот что: в Царское село генерал-адъютант прибыл на несколько часов раньше срока, который он сам же наметил для прибытия в телеграмме Государю. Алексеев как никто другой знал, что подчас ни то что даже часы, а минуты могут решить исход любого противостояния. И он хотел этим воспользоваться сполна.

Резюмируя, Александр Дмитриевич прекрасно осознавал, что перед ним появился проженный и опытный враг, котелок которого варит ничуть не хуже министерского котелка. И вместо того, чтобы покончить с Протопоповым, Алексеев зачем-то ввязался в игру и примерил на себя роль «благородного» умиротворителя конфликта.

Как бы то ни было властью Алексеев обладал настолько широкой и неоспоримой, что дворцовая полиция (часть которой формально находилась в ведомстве Протопопова и подчинялась министерству внутренних дел), начала опускать ружья и выполнись озвученное требование. И это несмотря на то, что у Протопопова в руках по прежнему была зажата боевая граната. Ну а министерские охранники во главе с Федей при этом отнюдь не спешили опускать пистолеты и в любой момент могли открыть повальную стрельбу на поражение.

Были настолько уверены стало быть, что Алексеев займёт их сторону в этом конфликте?

Были, раз ружья опускали.

Это очередное наблюдение Протопопов лишь принял как данность и констатацию факта. Правда сам Александр Дмитриевич, опять таки, зная историю и увлекаясь ей (ну а главное, имея недюжинный опыт прошлой жизни) вполне резонно считал, что дворцовые полицейские вели себя крайне опрометчиво и недальновидно.

Чем раньше люди, непосредственно охраняющие Государя сделают вывод, что доверять в это непростое время нельзя совсем никому, тем больше шансов удержаться на престоле и выжить будет у Императора Николая, да и вообще у Романовых.

Но, конечно, с численным большинством Алексеева было сложно не считаться.

Алексеев, покручивая ус, неспешно подошёл к Протопопову ничуть похоже не переживая, что в руках у министра находится боевая граната, самая что ни на есть настоящая. Подойдя, взглянул на РГ-14, как будто бы удивленно, поправляя свои очки в круглой оправе — мало ли показалось генералу. Зрение у него было так себе, Алексеев его успешно посадил во время войны, коптя над картами и схемами ночами напролёт.

Ни говоря ни слова, Михаил Васильевич нагнулся, поднял чеку. Покрутил ее в руках, рассматривая, а потом криво так улыбаясь кончиками губ, посмотрел на Протопопова.

— Стало быть вы обронили чеку, Александр Дмитриевич? — сухим шелушащимся голосом спросил он. Звучало так, будто тёрли две газеты друг о друга. — И стало быть, сделали это совершенно случайно, милостивый государь? Я вот лично в этом не сомневаюсь нисколечко.

Протопопов не ответил, понимал, что его ответа сейчас совершенно не требуется. Он анализировал ситуацию и пытался понять, как себя вести теперь. Весы в очередной раз качнулись и в очередной раз не в пользу министра.

Ситуация изменилась.

Он по прежнему мог легко взорвать с потрохами царских телохранителей (тем более теперь то министру никто не мог помешать, те опустили оружие), но перестрелка с казаками не закончится добром для Феди и его ребят. Казаков не заденет осколками РГ-14... а значит в перестрелке наверняка полягут все. Поэтому развязывать сейчас бойню для Александра Дмитриевича и его людей не было никакого смысла. Если говорить на языке, на котором говорил сам Протопопов, теперь риск бойни не был ничем не обоснован категорически и превращался в безумие, задумай Александр Дмитриевич его совершить.

Ещё раз — уцелеть в этой бойне не будет шансов ни у кого. А это уже не входило в планы министра внутренних дел. Не исключено, что риск осознавался и Алексеевым и именно ввиду этого генерал-адъютант решил не усугублять конфликт и начал диалог.

— Позвольте, Александр Дмитриевич.

Алексеев осторожно коснулся руки Протопопова, в которой тот держал гранату.

Неожиданно. Но стало понятно, что Алексеев взялся так, чтобы у Протопопова не было шанса отпустить гранату.

Ловко.

Министр руки не убрал.

Понятно, что будь у Александра Дмитриевича такое желание, и он бы попросту переломил руку генерала пополам. Но Протопопов сдержался.

— Это никому не нужно совершенно, я вас уверяю, — повторил Алексеев почти шёпотом.

Протопопов не стал сопротивляться, поддался, отдавая гранату Алексееву. Тот, судя по его умелым движениям, прекрасно понимал, что такое есть РГ-14 и с чем ее едят, потому также прекрасно знал как обращаться с такого вила оружием, чтобы граната не вдорвалась без чеки, даже случайно из-за неловкого движения.

Одновременно Александр Дмитриевич поднял вторую свободную руку и поводил указательным пальцем из стороны в сторону, давая отбой Феде и его ребятам, чтобы они «с перепугу» не открыли по Алексееву пальбу.

Оставалось надеется, что те воспримут приказ.

Гранату министр отдал и своё решение прокомментировал:

— Чуть было не обронил, вы совершенно правы, милостивый государь. Представьте какое бы тогда недоразумение произошло?

— Угу... представляю, — кивнул Алексеев сосредоточенно.