Последний орк

— Как только вы раздобудете какую-нибудь еду для тех, кто идет в поход, и для тех, кто остается. Если хотите, сейчас же, — ответил Ранкстрайл.

Он попросил также семь монет авансом, попрощался со стариком и нашел крестьянина, все еще сидевшего неподалеку от палача. Ранкстрайл молча сунул монеты ему в руку и пошел в другую сторону.

— Я ж такий бидняк, — оправдываясь, заныл тот, — пулярка — це пулярка…

— Мужчина есть мужчина, — не оглядываясь, бросил Ранкстрайл.

Оставив капрала Лизентрайля с половиной солдат охранять неизвестно что в Высокой Гвардии и отдав ему приказ сидеть себе в вонючей овчарне, чтобы меньше бросалось в глаза их присутствие и, следовательно, отсутствие остальных, Ранкстрайл пустился в путь.

Он болезненно ощущал, что ему не хватает Лизентрайля, но не мог оставить гарнизон на старшин — ни за что на свете он не поставил бы на их преданность и проницательность. Тяжесть золота, которое вверил ему старик, беспокоила его. Ранкстрайл понятия не имел, как нужно покупать коров и как убедить корову следовать за тобой.

Несмотря на это, на сердце у капитана было весело и легко, он сам не знал почему — его переполняло не только возбуждение от предстоявшего путешествия в неизвестную местность, но и надежда на деньги, которые можно будет послать отцу, и радость оттого, что наконец-то закончились их вынужденное бездействие и апатия.

Как только они преодолели Высокую скалу, перед ними раскинулось плоскогорье Кастаньяра, великолепное, заполненное роскошными кронами каштанов. В долинах каштановые леса были глубокого темно-зеленого цвета и походили на чешую огромного дракона. Все плоскогорье было пересечено множеством ручьев и горных потоков, которые обрушивались с уступов высокими водопадами, и в образованных ими небольших озерах отражалось небо. Шум воды постоянно сопровождал солдат в бескрайних каштановых лесах или зарослях папоротника. Селения были больше похожи на гнезда орлов, примостившиеся на крутых утесах, защищенные высокими грозными стенами, в трещинах которых рос колючий дикий фикус. В лесах было полно пчел — каштановый мед оказался темным и сладким, земляничный — почти горьким на вкус. Ранкстрайл научил своих солдат передвигаться медленно, вымазавшись грязью или землей, чтобы безнаказанно похищать у маленьких крылатых существ эту пищу богов.

Самая высокая часть плоскогорья почти что упиралась в небеса, гордо возвышаясь над всей остальной территорией, покрытая ковром зеленой травы, такой густой, какой Ранкстрайл в жизни еще не видел; здесь и паслось большое стадо полуодичавших коров. Тут и там в траве журчали бесчисленные ручьи и виднелись небольшие пруды с прозрачной водой, которые местные жители называли «лужами». В этих «лужах» резвились маленькие черные рыбки и немногочисленные лягушки. Ранкстрайл подумал, что если ему суждено дожить до седин, а не быть убитым на военной службе, то старость он хотел бы провести в этом месте.

Наемники познакомились со странным народом вольных пастухов, гордых, грубоватых и негостеприимных; все они, в том числе женщины, были вооружены до зубов, как солдаты, если не больше. Жители Скануруццу и Лафрисачча, двух самых больших селений на плоскогорье, согласились продать им одно из стад вместе с телятами.

Торговались долго и трудно — хозяева на малопонятном, гортанном, угрюмо звучащем языке безостановочно нахваливали красоту животных:

— Дуже прыгожи корови наши да быки, грасны, як сон…

К счастью, в отряде был Тракрайл, обладавший завидной интуицией по части незнакомых языков.

Коровы были мелкими, худыми и полудикими, коричневыми с рыжими пятнами, с длинной и густой челкой, спадавшей на глаза, что придавало им еще более недружелюбный вид. Они легко взбирались на самые крутые утесы. Эти коровы не имели ничего общего с величественными белыми созданиями, которые отражались в водах каналов Варила, зато были сильными и выносливыми.

После двух дней изнурительного торга уголки губ старейшины Скануруццу, который был также представителем областной власти, немного дрогнули, что, должно быть, было местной версией лучезарной улыбки. Он преподнес в дар капитану необычный нож — узкий стилет с рукояткой из оливкового дерева: каждый настоящий мужчина Кастаньяры был обязан иметь при себе такой нож.

Перегон коров оказался не таким трудным, как думал Ранкстрайл. Сначала он приказал привязать их одну к другой длинными веревками, но потом понял, что, если дать им спокойно пастись, коровы не потеряются, никуда не убегут и будут послушно идти за солдатами. При переходе через селения Высокой скалы возбуждение Ранкстрайла перешло в эйфорию. Люди выходили из домов, чтобы поприветствовать возвращение коров в их земли. У многих на глазах блестели слезы, когда они поглаживали животных, словно вновь обретенных после долгой разлуки родных. Кое-кто последовал за Ранкстрайлом до города и, не теряя времени, договорился с Заимодавцем о покупке. Старик продавал по одной корове, когда за деньги, когда в обмен на работу. Лишь после полной оплаты первой коровы можно было купить вторую.