Последний порог

— Еще одно слово, и я выну твои зенки и заставлю тебя их сожрать, — ты понял?

Компаньоны заулюлюкали. Ят-Сен лишь кивнул, проглотив слюну.

— Значит, все как раньше? — спросил Стайнберг. К команде он присоединился недавно и лишь понаслышке знал о потрошении тел, но горел желанием попробовать это занятие.

— Да, — кивнул Чарли. — Отловим их где-нибудь поодиночке и — рраз! — Он со свистом пронзил воздух ногтем.

— Попробуйте, — раздался голос из двери. — Бьюсь об заклад, что после этого от вас нечего будет даже хоронить.

Все сидевшие, как по команде, обернулись к двери. Именно этот голос велел им прикончить подвыпившую вдову в подвале дома в Вудбридже. Этот же голос инструктировал партнеров Чарли устроить в здании мясной компании засаду на худого темноволосого мужчину. И именно этот голос всегда передавал им приказы главного.

Голос принадлежал переводчику, который одновременно был и доверенным лицом главаря.

И сейчас этот переводчик вошел в комнату.

— Вы же сами знаете, что устроил тот парень в здании “Митамейшн”, — заметил он. — Пока ты успеешь поднять свой ноготь, уже будешь держать в другой руке свою голову.

— Мои партнеры — это все-таки не я, детка, — хвастливо заметил Чарли K°.

— Если полезешь на тех двоих, то кончишь еще хуже, — ответил переводчик, опускаясь на кушетку рядом с развалившимся на ней Глюком.

Чарли снова облизнул губы.

— Чего ты хочешь от меня? Ты же знаешь, что приказал главный.

— Главный — безумный старик. Он думает, что этот желтый будет стоять и ждать, пока ему перережут глотку. И что для его белого напарника это будет таким потрясением, что мы сможем делать с ним все, что мы захотим. Он псих. Эти ребята многое могут. Они отнюдь не так глупы и вовсе не немощны.

— Ну и? — спросил Чарли K°.

— Ну и мы скажем ему, что сделали все, как ему хотелось. А сами уберем их тихо, по-умному.

— Каким же образом, если они такие крутые?

— В гостиницах, где они останавливались, мне сказали, что они каждый день заказывают в номер одну и ту же еду — утку или рис с рыбой.

Прислонившись к закрытой двери в ванную, Чарли K° улыбнулся.

Эдди Кенлай, кивнув, извлек из кармана небольшой резиновый штамп с эмблемой Министерства сельского хозяйства Соединенных Штатов и пару раз легонько стукнул им себя по руке.

Остальные молча смотрели на переводчика, напоминая раковые метастазы, готовые сложиться в злокачественную опухоль.

— Да, — кивнул переводчик, которого звали Марион Берибери-Плесень. — Этот гад мне наврал. Никакой он не вегетарианец.

Глава девятая

Завтрак Техасца Солли, состоявший из фаршированной рыбы и жареных ребрышек, чуть не пошел обратно, когда в его офис ввалился Римо, держа в руках телохранителей Солли, Ирвинга и Джейкоба — одного — в правой, другого — в левой руке.

Побросав их по обеим сторонам тяжелого дубового стола Солли, Римо следил, как Солли, икая и задыхаясь, одновременно, пытается встать на колени со своей стороны стола.

Офис Техасца Солли находился очень далеко от принадлежавших ему боен, но запах смерти словно и здесь витал в воздухе. Сам офис являл собой современное, отделанное деревянными панелями помещение с алюминиевыми стульями, на которых при всем желании невозможно было сидеть.

Ирвинг Пенсильвания Фуллер как раз пытался опровергнуть это утверждение, когда в комнату вошел Римо. Ирвинг вскочил со стула с быстротой молнии, отчасти помогла профессиональная тренировка, отчасти — то, что стоять после этого стула было сущим наслаждением, и уперся обширной грудной клеткой в нос Римо.

— Вам назначено? — спросил Ирвинг, расправляя плечи и как бы невзначай прижимая локтем полускрытую под пиджаком кобуру огромного “Смит-и-Вессона”.

— Назначена, — заметил Римо.

— Что, что?! — грозно вопросил Ирвинг, — он всегда грозным голосом спрашивал “что”, если ему отвечали что-нибудь, кроме “да” и “нет”, на вопрос о назначенной встрече.

— Назначена. Вопрос должен звучать так: “назначена ли вам встреча?” — проинформировал грудь Ирвинга худой темноволосый посетитель.

— Мне так не нужно ничего назначать, — хмуро процедил Ирвинг. — Я тут работаю.

Кротко улыбнувшись, Римо приподнял плечи, и Ирвинг почувствовал, что середину его массивного тела словно пронял мороз. Что-то мягко нажало ему на бедра, и мороз, поднимаясь по телу, ударил в голову, и больше он не ощущал ничего, пока не очнулся лежащим поперек стола Техасца Солли.

Взяв Ирвинга сзади за воротник, Римо поволок его к двери с надписью “С.Вейнстайн. Оптовая продажа мяса и птицы”, из которой выбежал Джейкоб и выхватил из-за пояса пистолет.

— Эй! — твердо произнес Джейкоб Шонбергер. — Войти сюда, приятель, вам не удастся.

— Так я уже вошел, — примирительно сказал Римо, не желая вдаваться в дальнейшую дискуссию о философии бытия. Если бы Джейкоб был так же интеллектуально развит, как Ирвинг, оба почтенных мужа могли бы целыми днями сидеть в холле, обсуждая закономерность появления в нем Римо как части мировой субстанции.

Ирвинга Джейкоб обнаружил лежащим у ног незваного посетителя. И шагнул назад.

— Это… это что? — спросил он.