Последний приют

Что касается дисциплины — она, как и Азми, одним своим видом заставляла всех слушаться. Больше всего я переживал, что Макбуле захочет играть роли молодых девушек. Однако бедняжка понимала свое положение. Даже знала, как это будет выглядеть со стороны. Наша дружба была на той стадии, когда мы, не таясь, могли говорить на разные темы.

— Я настоящая женщина, — говорила она мне открыто, не стесняясь, — однако не на сцене. Сохрани меня Аллах, если я захочу, то любого могу завести. Но не стану. А что, если вдруг из зала начнут возмущаться? Что тогда делать?

Поэтому в серьезных пьесах она играла пожилых женщин, а в комедиях — молодых девушек.

Меня немного пугала Сюхейла. Иногда, попав в волну, она в самых захватывающих пьесах, самые сложные волнительные моменты превосходно играла вместе с Рейханом. Однако время от времени оба они изрядно портили нам настроение.

Сюжет пьесы был таков: из двух дружащих между собой семей молодой человек и замужняя молодая женщина влюбляются друг в друга. Взвесив все «за» и «против», подумав обо всем, они решают сбежать. Однако в ночь побега молодая женщина, увидев, насколько привязан к ней муж, отказывается от принятого ранее решения.

Рейхан, как говорила Макбуле, — настоящий зубрила, но не отличающийся хорошей памятью. Лицо красиво, как у ангела… Однако, к сожалению, нет способности к искусству. Словно боясь, что слова смешаются в голове, он стоял на сцене не шелохнувшись. Кроме того, опять же, как зубрилы, закрывал глаза, а самые волнительные, полные протеста слова читал со странной выразительностью, словно главы из Корана. С другой стороны, Сюхейла. Мы не могли отучить ее от манеры произносить слова противным нервным голосом, словно она ругалась с мужем из-за зарплаты. Играющая роль свекрови Макбуле постоянно сходила со сцены и подходила ко мне.

— Господин Сулейман, я сойду с ума… Как может человек, все бросив, убежать из дома ради этого придурка, — говорила она.

Рядом с нами крутились Шахин, Лале, Хаккы и Алеко.

Хаккы был сыном няни господина Сервета и в то же время его другом детства. Он проявлял интерес к фокусам и гипнозу. Он походил на калмыка, а широкие брови придавали ему вид шалопая. Он начинал в подмастерьях в Карагезе, а потом стал интересоваться всякого рода фокусами. Даже успел немного побывать медиумом. Закрыв руками глаза, он находил то, что от него прятали… Одним словом, никому не причиняющий вред и живущий в своем мирке бродяга. У нас он следил за гардеробом и другими вещами, то есть состоял в должности бутафора. Хотя, если было надо, мог заняться уборкой и ремонтными работами.

Через несколько дней после начала работы среди нас появилась машинисточка в каракуле господина Сервета. Она занималась тем, что печатала роли.

— Она одна из наших актрис! — поведал мне ходжа сенсационную новость.

Моя интуиция подсказывала мне, что господин Сервет боится обнародовать это. Еще он боялся проблем с семьей.

Знать такие подробности, опираясь только на интуицию, было невозможно. После того как я прижал ходжу, он все рассказал мне. Я понял, что все, о чем он говорил мне, это слова господина Сервета. Наш патрон открыл ему душу. Даже между собой они договорились мне ничего не рассказывать. Ходжа, увидев, что я нахмурился, сказал:

— Не порть себе этим настроение. Ничего не поделаешь. Это же театр. Такое начало было заложено давно. И в конце концов, все ведь у него в руках. Мосты сожжены, бежать некуда. Мы уже в пути.

Я улыбался, словно одобряя его слова. Мне даже показалось, что в чем-то он прав.

Без сомнения, ходжа сразу доложил господину Сервету, что я в курсе всего, потому что в течение двух-трех часов всем все стало известно.

Господин Сервет захотел, чтобы мы между нашими приготовлениями занялись репетицией «Дамы с камелиями». Это было против наших принципов, однако патрон настаивал.

— Разве «Дама с камелиями» не красивое воспоминание для всех нас?.. Кроме того, мы же не собираемся ставить ее в Стамбуле!.. Что, если мы начнем репетировать с артистами, не задействованными в других пьесах? Заставим поработать и Рюкзан. Да и желание есть у бедняжки. Рейхан тоже свободен… Так у нас появится и третья пьеса…

* * *

Это дело мы поручили господину Сервету. Он всегда поступал, как ему заблагорассудится. Но из-за того, что за ним следили, у него всегда был вид школьника, прогулявшего уроки. В одной из комнат начались приготовления к «Даме с камелиями». Мы развлекались тем, что иногда ходили на них посмотреть. Дюрдане, говорившая, что одно время играла в этой пьесе, стала кем-то вроде режиссера.

Между тем как я уже отмечал, формировались группы. В моей были Азми, Макбуле и ходжа. Но ходжа одновременно входил и в другие группы. Например, к патрону…