Последний самурай

- Что-то припоминаю, - равнодушно ответил господин Набуки, но в душе у него шевельнулся неприятный холодок: фотограф с Кунашира ему сразу чем-то не понравился, хотя он не смог бы вразумительно объяснить, что именно его не устраивало в этом человеке - А в чем дело? Меня часто фотографируют, я к этому привык. К тому же, я надеюсь, Что наши друзья на Кунашире выполнили мою просьбу и фотографий больше нет.

Он сделал ироническое ударение на слове "друзья";

Сабуро отреагировал на это короткой улыбкой, которая искривила его губы, но не коснулась глаз.

- Фотографии есть, - сказал он. - Наш человек на острове прислал по факсу копии. Вот, взгляните.

Он вынул из внутреннего кармана пиджака и положил на стол стопку факсимильных копий. Господин Набуки перебрал фотографии, лишь ненадолго задержав внимание на двух своих портретах - Бывали времена, - сказал он, когда я получался на фотографиях гораздо лучше.

Потом в руки ему попал снимок, на котором "Коньэй-мару", краса и гордость его флотилии, поднимала до отказа набитый рыбой трал.

- Основная идея этой подборки мне ясна, - проговорил господин Набуки и снова покосился на телевизор. По телевизору опять показывали танки - на сей раз израильские. Он вгляделся в титры и вздохнул, да, репортаж из Палестины... Где же, наконец, сообщения из Москвы? - Этот человек, - он постучал пальцем по разъехавшейся стопке фотографий, - не очень похож на туриста.

- На туриста он вообще не похож, - согласился Сабуро. - Он представлялся корреспондентом одной из московских газет. Армейской, кажется..

- Представлялся корреспондентом? - Господин Набуки снова посмотрел на фотографии. - Да, это похоже на репортаж. Я уже говорил, что здесь четко прослеживается основная идея, даже несмотря на отсутствие подписей.

- Подписи тоже есть, - сказал Сабуро и вынул из кармана еще одну фотографию. - Вот этот снимок он просил передать по факсу в Москву.

Лицо у Сабуро было чернее тучи. Господин Набуки взял у него копию снимка и не сразу понял, в чем дело: это опять был его портрет - тот, на котором он зажмурился, ослепленный вспышкой. Потом он увидел размашистую надпись, наискосок пересекавшую снимок, и попытался ее прочесть, но быстро сдался: по-русски он читал плохо, а написанное от руки не мог читать вообще. Ему удалось разобрать только дату и время - тот самый день и тот самый час, когда был сделан этот снимок.

- Что здесь написано? - спросил он.

Бумажка с переводом уже была у Сабуро в руке. Он поднес ее почти к самому лицу и прочел, делая ударение на каждом слове:

- Интересующий вас объект. Прибытие на Кунашир.

- Интересующий кого? - ворчливо спросил господин Набуки. Ситуация ему активно не нравилась, Сабуро зачем-то ходил вокруг да около, тянул резину и напускал тумана, как будто пришел специально для того, чтобы помучить своего хозяина. И почему, в конце концов, до сих пор молчит Москва?

- Номер, по которому он просил отправить факс, принадлежит российской службе безопасности, - мрачно сказал Сабуро. - Аппарат установлен в общественной приемной ФСБ.

- Тогда это какая-то неумная шутка, - сказал господин Набуки. - Если он работает по заданию, то какой смысл афишировать это, посылая факс в общественную приемную, да еще через посторонних людей?

- Шутка? - с сомнением переспросил Сабуро.

- Если не шутка, то анонимный донос. Хотя мне кажется, что доносчик сам плохо представляет, о чем конкретно ой доносит.

- Это еще не все, - сказал Сабуро. - Будучи задержанным милицией, он предъявил удостоверение сотрудника ФСК. Это русский контрразведчик, Набуки-сан.

- Какая чепуха, - с раздражением произнес господин Набуки, заставляя себя смотреть на Сабуро, а не на экран телевизора. - Все это кажется мне совершенно лишенным смысла. Они что, хотят прикрыть наш рыбный промысел, обвинив меня в шпионаже? Но это же смешно!

- Мне это смешным не кажется, - мрачно сказал Сабуро, собирая со стола разбросанные фотографии. - Вспомните попытку проникновения в базу данных банка Аригато. Вспомните русского, который собирал досье на вас с помощью того подонка, Сигэцу. Вспомните другого русского, которого нашим рыбакам пришлось утопить вместе с лодкой. Они не оставят вас в покое, Набуки-сан.

- Ничего, - сказал господин Набуки, - скоро им станет не до меня. Я думаю, им уже не до меня. Гром уже прогремел, а в новостях ничего нет, потому что русские, как никто, умеют засекречивать любую информацию.

- Хотелось бы в это верить, - мрачно буркнул Сабуро. - Но боюсь, эта информация не из тех, которые легко поддаются засекречиванию. Мне думается, это было бы заметно даже с орбиты. Я говорил вам, Набуки-сан: не надо было посылать на это дело мальчишку. Сопляк наверняка что-то перепутал или просто попался...

- Ему нечего было путать, - резко оборвал его господин Набуки. - И попадаться ему тоже было не на чем. Он ничего не знает и ничего не может рассказать. Никому. Вот что, Сабуро, с ним нужно связаться...

Сабуро удивленно шевельнул бровями, но господин Набуки уже взял себя в руки и изменил опрометчивое решение.