Последний самурай

— ШЕСТЬ?! — воскликнула мисс Томпсон. И с ужасом покосилась на меня. — Вот что, Стивен, — ласково сказала она, — почему бы тебе не пойти и не посмотреть вон на те красивые разноцветные кубики в дальнем углу класса?

— Но не будем же мы обсуждать развитие ребенка в его отсутствие, — возразила Сибилла.

Мисс Томпсон заволновалась. И воскликнула:

— Он должен был начать еще в пять!

На что Сибилла язвительно заметила:

— В пять? Да я сама пошла в школу только в шесть! На что мисс Томпсон заметила, что все дети в Британии начинают ходить в школу с пяти лет. Мало того, перед этим им рекомендуется год или два посещать детский сад.

— Так вы хотите сказать, он мог пойти в школу еще в прошлом году? — спросила Сибилла.

— Не просто мог, должен был! — отрезала мисс Томпсон. — Для ребенка чрезвычайно важно находиться среди своих сверстников на этой стадии обучения.

В точности то же самое было написано в той книжке.

— В этот решающий период формирования личности ребенка трудно переоценить значение школы для его умственного развития и социальной адаптации, а также для формирования познавательных способностей, — процитировал я.

— Что это такое? — спросила мисс Томпсон.

— Пойду поговорю с директором, — выпалила Сибилла. — А ты, Лю... Стивен, жди меня здесь.

Мне не хотелось, чтобы Сибилла чувствовала себя виноватой из-за того, что я пропустил год. Так что я подумал, что теперь самое время выяснить, что именно я пропустил.

И я заметил мисс Томпсон:

— Не могли бы вы хотя бы в общих чертах ознакомить меня с материалом за этот самый первый год? Поскольку опасаюсь, что сильно отстаю от остальных.

— Уверена, ты все успешно наверстаешь, — с теплой улыбкой заверила меня мисс Томпсон.

Но я стоял на своем:

— Они уже прочли «Ad Demonicum» Изократа?

Мисс Томпсон сказала, что еще не прочли. Я обрадовался. И стал выяснять дальше.

— Ну a «Cyropaedia»?

Мисс Томпсон спросила, что это такое. Я объяснил, что этот труд Ксенофона и что я пока что сам толком не знаю, о чем там речь. Мисс Томпсон сказала, что никогда не слышала, чтобы эти труды читали в первом классе.

— Ну а что вообще читают у вас люди? — спросил я.

Мисс Томпсон ответила, что способности и интересы у людей самые разные, а потому люди читают самые разные книги.

Я сказал:

— Сам я успел прочесть только «Илиаду» и «Одиссею» на древнегреческом, и еще «Метаморфозы» с первой по восьмую книги на латыни, и Книги Моисеевы, и Книгу Иова, и «Разноцветное пальто», и Книгу Пророка Ионы, и «Я Самуил» на иврите. И потом еще «Калилу и Димну», и тридцать одну сказку из «Тысячи и одной ночи» на арабском, и о приключениях Бабара и Тинтина на французском. И еще я только начал изучать японский.

Мисс Томпсон улыбнулась мне. Она очень хорошенькая. Вьющиеся светлые волосы, голубые глаза. А потом сказала, что, как правило, люди вообще не учат арабский, иврит и японский в школе, а что касается французского, греческого и латыни, то к изучению этих языков дети приступают лет с двенадцати, не раньше!

Я был совершенно потрясен!!! И сказал, что Дж. С. Милл начал изучать греческий в возрасте трех лет.

Тут мисс Томпсон спросила, кто такой Дж. С. Милл? (!!!!!)

Я объяснил, что Дж. С. Милл был утилитаристом и умер 120 лет назад.

— Ах, викторианец! — воскликнула мисс Томпсон. — Да будет тебе известно, Стивен, что викторианцы придавали куда большее значение изучению и исследованию голых фактов, нежели мы. Нам же гораздо важнее, как собираются люди применять свои знания. Одна из главнейших задач школы — это научить ребенка работать и мыслить, а также стать членом коллектива.

— Да, — кивнул я, — но мистер Милл писал, что никогда не позволял забивать себе голову непроверенными фактами. Он рассматривал все аргументы «за» и «против» и лишь затем определял свою позицию.

— На эту тему можно говорить долго, — заметила мисс Томпсон, — но с викторианских времен многое успело измениться. И люди вовсе не желают тратить долгие годы на изучение мертвых языков.

— Вот поэтому-то мистер Милл и считал, что лучше начинать учить их с трех лет, — заметил я.

Мисс Томпсон кивнула в знак согласия, а потом сказала:

— Видишь ли, Стивен, разные дети развиваются по-разному, кто быстрее, кто медленнее. И для большинства из них эти предметы просто непосильны. И потом, у любой школьной системы есть свои приоритеты, и мы предпочитаем сосредоточить внимание ребенка прежде всего на полезных ему вещах. На том, что ему пригодится позже. И мы никак не можем рассматривать каждого ребенка как гения.

Я возразил, что мистер Милл вовсе не считал себя гением. Просто успел так много потому, что рано начал. А потом добавил, что совершенно не собираюсь сравнивать себя с мистером Миллом, что любой дурак может прочесть его книгу и понять, что там написано. Так что лично я гением себя не считаю.

Мисс Томпсон ответила: