Последний шаг

— Вы, господин Брашовяну, человек достаточно сведущий в такого рода делах, — продолжал полковник Панаит свое прерванное вступление, — чтобы не понимать, что в сложившейся ситуации у вас два выхода. Выбор зависит исключительно от вас…

Полковник Панаит замолчал. Он закончил вводную часть и теперь ожидал, какова же будет реакция собеседника.

— Я высоко ценю вашу искренность, — заговорил адвокат. В уютной тишине комнаты голос его звучал спокойно и даже мелодично. — Благодарю вас. Но прежде чем сделать выбор, я хотел бы убедиться в безвыходности моего положения. Мне нужны доказательства моей вины.

«Он меня понял, — с удовлетворением подумал полковник Панаит. — Что же, пойдем ему навстречу…» И полковник спросил:

— Доказательства? Вы какие предпочитаете — из прошлого или из настоящего?

По вспотевшему лицу адвоката скользнула кривая улыбка. Не отрывая взгляда от Фрунзэ, который сохранял полное безразличие, он ответил:

— Все сведения о моем прошлом я сообщил вам в ночь с четверга на пятницу…

Панаит решил, что пора атаковать.

— Безусловно, мы вам очень благодарны за вашу отзывчивость, — иронизировал полковник, доставляя тем самым огромное удовольствие Фрунзэ. — И раз уж вы заговорили о великодушии, с которым вы все это нам сообщили, я хотел бы вас спросить: кого вы использовали в качестве партнера в том скетче, который записали на магнитофонную ленту?

В глазах Маноле Брашовяну на мгновение вспыхнула озабоченность. Панаит не настаивал на ответе, а вернулся к предыдущему вопросу:

— Итак, что вы предпочитаете: доказательства из прошлого или из настоящего?

— Из настоящего, — решил адвокат. Настороженность в его глазах потухла. Он слегка склонил голову направо, показывая всем своим видом готовность выслушать с интересом все, что ему собираются рассказать.

— Я ожидал, что вы отдадите предпочтение настоящему, — признался Маноле Брашовяну полковник.

Адвокат не смог скрыть своего удивления:

— Это почему же?

Полковник улыбнулся. (Позже Фрунзэ признался автору этих строк, что он никогда раньше не видел своего начальника таким улыбчивым.)

— Поскольку вас больше устраивают доказательства вашей вины в настоящем, значит, вы считаете, что она не особенно тяжка, — уточнил он. (Нет, слова полковника не содержали скрытой угрозы или какого-нибудь предупреждения. Полковник Панаит стремился сохранить как можно дольше атмосферу сердечности.)

Восхищаясь тем, как полковник Панаит ведет допрос, Лучиан подумал: «Начальник своего не упустит. Он во что бы то ни стало хочет вывести адвоката на нужный нам путь. Поэтому и выбрал столь замысловатую тактику. Как в поговорке: «Можно с чертом в кумовья, лишь бы пекло проскочить».

— Значит, начнем с доказательств из настоящего? Пусть будет по-вашему.

Подстраиваясь под беспечный тон разговора, Маноле Брашовяну сказал:

— Только из настоящего, прошу вас!

Оба капитана взглянули на полковника. «Ему недостает карандашей», — заметил про себя Фрунзэ. Лучиан в свою очередь задался вопросом: «Любопытно, с чего начнет полковник?» Он увидел, как Панаит достает из папки стопку фотографий. «Ага, — подумал Лучиан, — демонстрация улик начнется с конца».

— Так! — сказал полковник Панаит по привычке и принялся показывать гостю фотографии. — Вот ваше прибытие в Снагов… Вы выходите из машины… Вы один в лесу… — Голос полковника звучал приветливо, даже трогательно, словно он вместе с другом юности перелистывал семейный альбом и давал ему полагающиеся объяснения. — Теперь перейдем к другим фотографиям. Прибытие «таунуса» в Снагов… Вот он поставлен около вашего «фиата». Вот господин Джон Бертран и госпожа Эвелин Стайрон выходят из «таунуса»… Здесь они в ресторане, за столиком.

Маноле Брашовяну смотрел на фотографии с некоторого расстояния и лишь изредка выбирал какую-нибудь из них, рассматривал ее, словно желая оценить качество исполнения.

— Если вас это интересует, фотографии сделаны одним молодым человеком, начинающим фотографом-любителем… как будто мимоходом заметил полковник, но адвокат оставался совершенно невозмутимым и ничем не выдавал своего волнения. — Прошу вас теперь быть повнимательнее, — обратился к адвокату полковник Панаит. — Господин Джон Бертран выходит один из ресторана… Вот он открывает, заметьте, без ключа, дверцу вашего «фиата». Вот он в машине… Выходит из машины… — Судя по тому, как Маноле Брашовяну зевнул и затем извинился, можно было заключить, что ему скучно и фотографии его не особенно взволновали.

— Господин адвокат, вы знакомы с Джоном Бертраном, с этим джентльменом?

— Нет, — твердо заверил его адвокат.

— Как вы объясните его интерес к вашему «фиату»?

— Я удивлен! И даже потрясен!

— Как вы объясните тот факт, что господин Бертран проник в машину без всяких затруднений, найдя дверцу открытой?

— Замок испорчен… Я уже говорил и не вижу в этом ничего особенного, — объяснил адвокат.

— В результате технического осмотра машины, сделанного в вашем присутствии, было установлено, что замок в полном порядке.

— Я не механик… Мне так показалось… Видно, что-то заело…