Последний шаг от ненависти, или сколько стоит любовь?

- Немного вспылил, наговорил глупостей, - в общих чертах, нехотя, обрисовал ситуацию мужчина, - Она, судя по всему, обиделась. Точнее я думал так до тех пор, пока не встретил её вчера в офисе, всю такую довольную и равнодушную. Значит, я тут мучаюсь из-за своей нетерпимости к другим и поспешности, а она там развлекается и радуется жизни!

- О, да мы ревнуем?

- Вот еще! Делать мне больше нечего!

- Ревнуем, я говорю! – настаивал Максим. Притом, что в его голосе звучала такая уверенность, что Громов и сам готов был поверить, что может кого-то ревновать. Точнее не кого-то, а именно Владу… И осознание этого было таким странным.

- Нет! – сказал, как отрезал. В конце концов, даже если он и ревнует, об этом ведь не так и обязательно говорить вслух.

- Тох, будь мужиком! – знает гад на что давить! Чуть что, сразу – будь мужиком! Вот вечно этот Авдеев так!

- Да, ревную! К тебе, кстати, тоже! – выпалил гневно Антон, прежде, чем сообразил, что последние признание было явно лишним.

- Ко мне? С какой такой радости я удостоился такой чести? – непонимающе уточнил Максим, застыв на полпути с бокалом виски.

- Ты для нее, видишь ли, красивый мужик! – недовольно поморщившись, отводя взгляд, признался Громов.

- Неожиданно, но приятно! – с наигранным удовольствием, загадочно протянул Авдеев, - я всегда знал, что нравлюсь женщинам.

- Максим!

- Шучу! – сообразив, что в данном случае шутки с Антоном плохи, и он даже подобные заявления воспринимает в штыки, поспешил оправдаться мужчина, - У меня свадьба через неделю, если ты не забыл.

Повисла неловкая пауза. Максим, очевидно, ждал какой-то реакции со стороны Громова, но тот даже не знал, что ответить. Он только сейчас стал понимать, как был не прав. Авдеев мало того, что приехал к нему в трудную минуту, так еще и сидит здесь выслушивает его сумбурные эмоциональные признания. А сам Антон даже не удостоился извиниться, за то, что вел себя, как скотина и готов был при малейшей возможности унизить и морально растоптать друга…

- Макс? – спустя пару минут молчания, нерешительно протянул Громов.

- Что? – без каких либо эмоций, уточнил Авдеев, прокручивая в руках пустой бокал.

- Ты это… - нервно сглотнув, замялся Антон. Оказывается, не так-то просто признавать свои ошибки. А уж тем более просить прощение, - прости меня. За все.

- Да ладно тебе, - попытался отмахнуться мужчина.

- Макс, я серьезно ведь.

- Антон, кто старое помянет, - протягивая руку для рукопожатия, уверенно отметил Авдеев, усмехнувшись, - тому… сам понимаешь, что.

- А Нина? – бросая нерешительный взгляд на протянутую руку, не удержался от вопроса Громов.

- А что Нина?

Только дурак мог не понять, что имел в виду Антон. Или тот, кто и правда искренне настроен на примирение. В этот момент Громов и сам не знал к кому причислять Макса. Будучи на его месте, он вряд ли смог бы простить подобное по отношению к собственной девушке. И плевать на любые оправдания, типа – я не собирался никого насиловать, а только припугнуть. Не говоря уже об остальном…

- Сомневаюсь, что она будет в восторге от этого, - заметил Громов.

- Должен тебя огорчить, в то время, когда ты сегодня звонил, Нина была под боком и все слышала, - все так же продолжая держать протянутую руку, в ожидании ответа, отметил Максим, - Более того, именно ей ты должен благодарить за то, что я все-таки приехал. Думаю, что ты прекрасно понимаешь, что если бы она запретила, то… - на такое заявление Антон расплылся в ехидной усмешке, на что Авдеев уверенно оборвал любые замечания - И можешь называть это как хочешь! Хоть подкаблучник, хоть мямля. Ради неё и малыша я пойду на все. И я почему-то уверен, что не далек тот час, когда ты и сам поймешь, о чем я.

Оставив слова друга без ответа, Антон несколько мгновений продолжал смотреть на протянутую руку, прежде чем нерешительно заставил себя ответить тем же, и скрепить примирение крепким мужским рукопожатием. И как же все-таки чертовски приятно было осознавать, что былая дружба не угасла и по прошествии многих лет и разных, не самых приятных событий. Максим простил его. Более того, он поддержал и принял Антона со всеми его тараканами. Единственный и настоящий друг. Единственный кому можно доверится, не боясь быть высмеянным…

- Максим, знаешь, а я тебе сейчас даже завидую, - после очередного выпитого в немом молчании бокала виски, честно признался Антон, - любимая женщина, дети на подходе. Наверное, хорошо чувствовать, что есть кто-то, кому ты действительно нужен.

- Да. Знаешь, это действительно самое большое счастье. Любить и знать, что тебя тоже любят. Притом не за что-то, а просто так, потому что по-другому нельзя, - задумавшись, признался Авдеев, - А что тебе мешает самому завести семью? Родить ребенка?

- Да ты что! – расширив от ужаса глаза, наигранно возмутился Громов. Он и сам уже стал задумываться о подобном, но… Казалось, что признайся он кому-то еще, то это будет последней каплей, когда отступления назад уже не будет, - Я не создан для семьи!

- А Влада?

- А что Влада?