Последний шаман Цитруса (СИ)

Рэй даже не сразу понял, что за грохот, и лишь через долю секунды осознал: шквальный огонь по грузовикам. Он настолько не ожидал такого поворота в этом, изученном вдоль и поперек, испещренном уже траекториями дронов сегменте Зоны, что на осознание ушла драгоценная доля секунды.

Во вторую долю он крикнул:

— Отходим! — скользнул с крыла в кабину и начал разворот.

Мухи рванули врассыпную, транспортеры начали торможение. Огромные ленивые черепахи.

— Защитные экраны на грузовики! — скомандовал Рэй. Грузовики вели ребята на одной из Мух. — Завершить торможение и задний ход. Мухи — ко мне. Оружие к бою!

— Закончил? — с прохладным раздражением спросил в наушнике Мист. — Теперь доложи. Что там за хрень?

— Самострелы, — пробормотал Рэй, — шквальный огонь по грузовикам. Тут точно были боты, Мист?

— Транспортеры отходят? — спросил Мист.

— Да, — ответил Рэй.

— Огонь все еще ведется?

— Сейчас экраны пробьют!

— Расстояние до грузовиков? — спросил Мист. — И до вас. И выводы. У кого-нибудь, кроме меня, есть выводы? Идеи, предложения?

— Мист, мать твою! — процедил Рэй. — Ты будешь тут загадки загадывать, пока по нам стреляют?!

— Это просто, — ровно ответил тот. — Нужно минимизировать риски. Кто-нибудь?

«Конечно, тебе просто, мудила! — подумал Рэй. — Ты сидишь на мягком кресле в кабинете, вокруг тебя ничего не грохочет. Конечно, тебе просто!».

Он понимал, что нечестно обвиняет Миста, он знал: Мист остается собой в любой ситуации, и ему совершенно все равно, где сидеть, и что происходит вокруг. Он вел бы себя так же, сидя здесь, рядом. Он вел себя так всегда. Все еще пытался их научить. В любой ситуации — научить. И любой ценой. Это у него, кажется, вообще девиз по жизни: «любой ценой».

Он делал это и тогда, с проверкой наварха и со своей кривой схемой, он делает это сейчас. Он намеренно заставляет их принимать тяжелые решения в тяжелых ситуациях. И теперь Рэй, кажется, начал понимать, почему. Потому что кто-то, кроме Миста, должен уметь принимать решения.

Проблема была лишь в том, что Ивора с ними уже не было. А Рэю решения их чертовых задач никогда не давались просто.

— Всем оставаться на местах, — сказал Рэй, и сам услышал, как напряженно лязгнул голос. — Никому не двигаться. Транспортерам — тоже.

И повел Муху вниз — на сближение с источником огня.

— Не думал, что поймешь, — хмыкнул Мист.

— Твоя вера в меня всегда придает сил, — процедил Рэй сквозь зубы. И нырнул под одну огневую линию, прошел над второй и выстрелил еще два раза прежде, чем его зацепило. Муху занесло, закрутило. Рэй катапультировался.

Муха громыхнула сбоку. Рэй упал на песок, перекатился через плечо и с колена продолжил расстреливать источники огня — уже из ручного оружия. А потом поднялся и продолжил.

Получилось дольше, чем из Мухи, но получилось. Раз выстрел, два, три, взрыв — тишина. И еще раз — раз, два, три, бабах. И снова.

А потом замолчало все.

Рэй вскинул руку и плавно опустил — команда парням на снижение.

— Ну? — спросил в наушнике Мист.

— Самострелы… уничтожены, — пробормотал Рэй, восстанавливая дыхание. — Потери — одна Муха. Требую… фу-ух… медаль.

— Внимание, группа, — сказал Мист, — кто скажет, что произошло? Почему МакКейн пошел один?

Все молчали. Мист вздохнул с привычным раздражением. Ответил сам:

— Данная система наведения не видит мелкие объекты. Не видит ботов, не видит Мух. Только транспортеры. Пойди Мухи дальше рядом или строем, близко друг к другу, система смогла бы их идентифицировать. Но не одну Муху на тихом ходу. МакКейн, откуда мы знаем, что она не видит Мух?

— Мухи были на том же расстоянии, что и транспортеры, до начала огня — еще ближе, — ответил Рэй. Он немного отдышался и теперь осторожно разминал шею. Шея не была готова к таким кувыркам. Сам он — тоже. И ничего он не знал. Он просто понял, что надо идти вниз одному. Почувствовал, что надо. А потом уже разобрался, что сделал.

Если говорить терминами Ивора, он в момент принятия решения был очень, очень расфокусирован.

— Но система распознала только грузовики, — завершил объяснение он.

— Значит? — нетерпеливо подогнал его Мист. Оказывается, нифига он еще не завершил.

— Значит, стреляет исключительно по крупным объектам.

— Значит, МакКейн? Не спим!

— Значит… сама является частью чего-то крупного?

— Да, — согласился Мист. — Вероятно, да. Соберите все, что от нее осталось. Если от нее еще что-то осталось.

— А медаль? — спросил Рэй.

— Обойдешься моей верой в тебя, — отозвался Мист и отключился.

С тех пор грузовики всегда шли вперед. А над ними — дроны. Потому что Мисту надоело спрашивать, что происходит, — он хотел видеть.

Сам он ходить не мог — не в такие вылазки. Очень медленно и по базе — еще куда ни шло, но не дальше. Рэю даже казалось, что он боится сесть за штурвал. С того самого дня боится. И предпочитает не летать даже в качестве пассажира. Даже если ему очень интересно посмотреть на что-нибудь — отправит дрона. Или Рэя.

Он даже к Заку ни разу не заглядывал, хотя сколько тут до Зака? Тут пешком дойти — пару часов. Не Мисту — Мисту все десять. Но на Мухе-то — за полчаса на самых низких оборотах доплыть можно.