Последний шаман Цитруса (СИ)

«Правильно он детей выгонял, — подумал Рэй, — если дети выживут — сам теперь выгонять буду».

И убеждал себя, что эти — выживут.

Они ж как тараканы.

Глава 11. Притяжение подобного

Зак мчался вперед так быстро, как только мог. И если бы борд не заваливался, возможно, даже успел бы выйти наперерез буре, но борд хромал, и Зак не успевал.

Почему-то подумалось про Миста — тот тоже хромает. Но успевает везде. О нем многое говорят. Говорят даже, что у него есть двойники. Чтоб успевать. Хотя, думал Зак, это вряд ли. У него есть Рэй. Рэя ему хватает. А двойников такому не найдешь. Он видел Миста пару раз издалека — пока Базу не построили, пока Мист не закрылся стеной.

Кривая темная фигурка на огромных плитах.

Кривая и маленькая, по сравнению с плитами, с Цитрусом, с бесконечными песками. Даже с цэшками, которые тогда кружили вокруг. И его почему-то было жалко. Его как будто от ветра шатало. Хотя на самом деле он просто был слишком далеко, и слои воздуха между Заком и Мистом дрожали, искривляли и шатали все вокруг. Но больше всего — одинокую кривую фигурку вдали.

Когда Базу начали возводить, отец запретил Заку приближаться к ней, но Заку было слишком интересно. Страшно и интересно. И он наблюдал издали, прячась в песках. И пески тогда не были еще отвратительными. Пески тогда укрывали, были ему домом.

А База оказалась не такой уж и страшной. Мелкой и шаткой — в лице Миста. И всех их, тамошних, стало немного жалко, мелких вредителей, пришедших в его дом.

А потом — когда Зак узнал куда больше — мир перевернулся. И вредители оказались спасителями, а дом — тюрьмой.

И уже когда Мист скрылся за стеной, Зак решил, что обязательно должен поговорить с ним.

Поговорить удалось только сейчас — почти в одностороннем порядке и с помощью дрона. Зато в определенном смысле они говорили до сих пор: Мист все еще был с ним — вел дрон следом. Дрон швыряло, а Мист выравнивал.

«Больше заняться нечем?» — сердито думал Зак, то и дело оборачиваясь через плечо. Но на самом деле был рад, что дрон рядом. Так казалось, что он не один.

Песок стоял сплошной воющей пеленой вокруг, и Зака все больше сносило в сторону — буря отталкивала его от себя. И шла вперед — опережала.

«Очень жаль», - подумал Зак. Потому что вспомнил картинку из старой книги, и сейчас та стояла перед глазами очень четко: шаман останавливает бурю, стоя лицом к ней. Рука поднята, ладонь раскрыта, и буря не идет вперед — стоит нерушимой стеной, повинуясь движению ладони. А за спиной шамана — люди.

Сейчас всё совсем не так. Люди слишком далеко, в поселке, и буря уже подбирается к нему. А Зак заходит со стороны и не успевает встать между ними. И за его спиной — только надсадно жужжащий дрон. А может, и нет его. Жужжание давно слилось с воем ветра. С воем, грохотом, скрежетом.

Как тогда.

И обернуться уже не выходит — слишком трудно удерживать борд ровно, не теряя скорости. Как тут дрон удержишь, если самого Зака вместе с бордом сносит? Нет его уже.

«Что я делаю?» — отчаянно подумал Зак. И начал торможение.

Дрон пролетел над головой и рванул вперед.

«А ты что делаешь?» — подумал Зак. И сунул руку в карман. Сжал в кулаке значок. И плавно нажал на кнопку запуска. Борд помчался следом за дроном, его шатнуло, повело было в сторону, но Зак выровнял.

— Песок мягкий, — прошептал он себе. — Песок… мягкий…

Выбросил свободную руку вперед, ладонью — к буре. Не остановить — так хоть сместить. Не сместить — хоть попытаться. Это в конце концов все, что они могут делать, — хотя бы пытаться.

* * *

…Он врезался в воющую стену.

Его швырнуло, борд вышибло из-под ног, отбросило в сторону. Зак упал, его подхватил ветер, бросил, покатил. Песок забился в глаза, в рот, нос, дышать стало невозможно, и снова вздернуло вверх, и он успел вдохнуть, но потом его окончательно приложило об землю. Зак задохнулся уже от боли.

Песок оказался совсем не мягким.

* * *

Подъемник остановился внизу.

Гоша, не оборачиваясь, сказала:

— Тут в стене какие-то сетки. Что отсюда идет? Кислород? У бункера замкнутый цикл, Зак?

Она стояла лицом к стене, близко-близко, едва ли не носом в нее уткнувшись, и водила по ней узкой когтистой ладонью — ощупывала.

— Зак? — повторила она.

Развернулась и уставилась на Снежка.

Он никогда не боялся ее. Он даже не мог понять, с чего это подчиненные Черноффа откровенно Гошу опасаются. И вообще стараются не попадаться лишний раз на глаза. «Вздорная девка» — так говорили о ней.

Но сейчас у нее был взгляд даже не вздорной девки. Сейчас у нее был взгляд бойца в режиме берсерка. Снежок не привел с собой ее драгоценного Зака. А за драгоценного Зака Гоша разорвет любого. Даже брата. Который ей к тому же вовсе не брат.

— Где. Зак? — отчеканила Гоша, продолжая глядеть в глаза с нарастающим мрачным безумием. И шагнула к нему.

— Гоша, — мягко сказал Снежок и поднял ладони.

— Что ты сделал?! — еще один шаг.

— Маргарита, — строго сказал Снежок, и она с воплем бросилась на него.