Последний шанс

— Я думал, что экипаж «Доброй Надежды» сможет разрешить эти две проблемы. Во-первых, потребность в мыслящих существах, которым я могу передать Цитадель. А во-вторых, я хотел воспрепятствовать вашей цивилизации добраться сюда. Честно говоря, ваши люди еще недостаточно зрелы для обладания Цитаделью.

— Как вы доставили сюда экипаж? — спросил Флеш.

— Мои исследовательские зонды постоянно находятся в полете, разыскивая следы другой цивилизации и новые разумные расы. Они обнаружили «Добрую Надежду» и сообщили мне о ней. Я полетел к кораблю, доставил весь экипаж сюда и рассказал все то, что теперь рассказываю вам. Все они согласились помочь.

— Я бы сказал, что безопасность Галактики — наш общий долг, — вмешался ван д'Хеф. — Но, может быть, тут было больше как бы корыстных мотивов. Нам предложили настоящее бессмертие. И власть. И мы приняли все это.

— Вы приняли предложение, — сказал Флеш. — Но почему же вы тогда вернулись назад и убили самих себя? Почему вы позволили «Доброй Надежде» дрейфовать? Вы же знали, что рано или поздно кто-нибудь найдет этот корабль и обнаружит трупы. Почему вы просто не перенесли корабль сюда? Или не уничтожили его?

— Потому что в поисках нас люди могли зайти слишком далеко — «Добрую Надежду» считали пропавшей без вести.

— Раньше или позже вы снова возобновили бы поиски, — сказал Мартин. — После того, что я узнал от экипажа «Доброй Надежды», я понял, что ваша раса так легко не отказывается от подобных предприятий. Вы бы продолжали поиск «Доброй Надежды». Раньше или позже ваши люди обнаружили бы эту планету.

— Я не могу понять этот ваш аргумент, — сказал Флеш. Он встал и начал ходить перед окном взад и вперед. День был ясным и безмятежным. Вдали, словно иллюстрация из старой книги сказок, виднелся водопад с радугой.

— Я боюсь, что вам придется убедиться в этой логике, — сказала Сандра Дебоншир. — Я психолог. И была уверена, что контакт можно предотвратить только в том случае если «Добрая Надежда» вернется назад с нашими телами.

— Итак, вы вернулись на борт в более раннее время и убили экипаж… включая и саму себя? — недоверчиво спросил Флеш.

Молодая женщина кивнула.

— Однако в последнее мгновение я не смогла убить саму себя… по крайней мере так, как я это сделала с остальными. Я вытащила свое тело из криокамеры и вытолкнула его из шлюза.

Дейл подавила стон.

— Если корабль в конце концов и найдут, все будет выглядеть так, словно я сошла с ума, убила всех на борту, а потом выпрыгнула из шлюза, — сказала Сандра.

— И что же теперь? — с отвращением спросил Флеш.

— К несчастью, корабль Цитадели-2 обнаружил «Добрую Надежду» раньше ваших людей. Они узнали, что мы сделали, установили генератор гипердрайва и отправили корабль назад… судя по тому, что рассказал мне доктор Зарков, в область вашей Федерации, — сказал Мартин.

— Почему? — резко спросил Флеш. Его трясло, и он ощущал потребность убить кого-нибудь.

— Они хотят войны, — пояснил Мартин. — Они хотят, чтобы ваша Федерация напала на них. Они живут для войны. Наша Цитадель возведена военными стратегами. Отправляя «Добрую Надежду» с трупами на борту назад, в Федерацию, они надеялись спровоцировать реакцию на насилие. Гипердрайв-привод был запрограммирован на возвращение сюда. Ваша Федерация, к тому же снабженная знаниями Цитадели, выставит достойные внимания военные силы. Это именно то, чего они хотят.

— А вашим создателям потребовался почти миллион лет, чтобы развить эту философию? — воскликнул Флеш.

Мартин подошел к Флешу, положил руку на его плечо и улыбнулся.

— Вы получите все способности, которые мои создатели хотели когда-либо распространить по Галактике. Способности, которые ваша цивилизация давно утратила. Вы понимаете войну и насилие, но ненавидите их и все, что с ними связано. Если вы готовы помочь нам, я знаю, что для вас всех наступит мир. Вечно длящийся мир. И для Второй Империи, которая однажды, может быть, протянется к той Империи, которую мои создатели творят в Туманности Андромеды.

Флеш посмотрел в киберглаз андроида, не видел перед собой прекрасную молодую женщину, лежащую на полу. Убитую женщину. А потом он увидел сто пятьдесят семь мужчин и женщин с «Доброй Надежды», их перерезанные шеи и разлагающиеся тела. Его охватила дурнота.

Андроид говорил о насилии. Но о насилии в таких чудовищных размерах, что это невозможно было даже представить.

И все же от него, Флеша, требовалось, чтобы он признал, что такое насилие может существовать. От него требовали признать и тот факт, что оно может вспыхнуть снова и, может быть, даже очень скоро.

Может он отказаться?

Он посмотрел на Дейл, сидевшую на краешке своего стула и напряженно наблюдавшую за ним. Возле нее сидел Зарков, ушедший в себя, погрузившийся в собственные мысли.

Может ли он отказаться?

Его взгляд упал на Сандру Дебоншир, которая сделала больше, чем кто-нибудь из них мог себе представить. И на капитана ван д'Хефа.

Мог ли он отказаться?

Потом он посмотрел на Мартина, андроида, казавшегося человеком, как и все другие люди, которых он когда-либо встречал. И он опустил голову.