Последний Совершенный Лангедока. Свиток 3

Ранним утром, выходя из дома, я неизменно видел терпеливую очередь, ожидавшую начала приёма. Иногда среди больных находился человек, которому требовалась неотложная помощь. Таких я принимал без очереди, а прочие не роптали. Впрочем, иногда находились женщины, желавшие устроить скандал. К таким выходила Альда и быстро находила с ними общий язык, а в самых трудных случаях порядок в очереди наводил Иаков. Но такое случалось редко.

По правилам гильдии я не мог брать с больного сумму меньше оговорённой, но если видел, что ко мне пришёл бедняк, старался взять с него поменьше. Такие люди помнили добро и неизменно старались отблагодарить целителя, когда их денежные дела шли на поправку.

Богатые пациенты предпочитали лечиться у себя дома, с таких я не стеснялся брать побольше, хотя некоторые отчаянно торговались за каждую монету. Однажды в дом де Кастра явился монах и потребовал, чтобы целитель срочно отправился вместе с ним к аббату Сито. Я, было, подумал, что мне опять придётся иметь дело с последствиями мозгового удара, но дело оказалось куда проще – его высокопреосвященство изволили откушать чего-то несвежего, и мне стоило немалых трудов извлечь его для осмотра из отхожего места. Меня аббат то ли не узнал, то ли сделал вид, что не узнал, но, судя по тому, что монах в нашем доме больше не появлялся, предписанное аббату лечение помогло, а может, недуг прошёл естественным путём.

Между прочим, Фулькон убедил графа Раймунда, что теперь противоречий между Римом и Лангедоком нет, и в знак христианской любви аббату и его людям нужно отвести Нарбоннский замок. Граф согласился, и аббат Сито немедленно занял это хорошо укреплённое строение на окраине города, а вскоре туда прибыл сильный рыцарский отряд. Таким образом, Тулуза оказалась в заложниках у крестоносцев, и это решение графа вызвало большое недовольство среди консулов и других влиятельных людей. Но сделать уже ничего было нельзя.

С приездом в Тулузу аббата Сито активизировалось Белое братство, созданное Фульконом и ранее представлявшее собой просто шайку погромщиков. Теперь же у братства появился главарь, и его действия стали осмысленными и опасными. Сторонники Белого братства, как правило, взрослые, сильные мужчины, нападали на иудеев и мавров, избивали их, отнимали имущество, громили лавки, пару раз устраивали поджоги. Они не скрывались, носили поверх одежды подобие белых ряс, а на плече фибулы в виде креста. Купцам приходилось нанимать охрану, а некоторые покинули ранее гостеприимный и веротерпимый город. Однажды я увидел отряд Белых, во главе которых шёл в такой же белой рясе Юк де Сент Сирк, так что предсказание епископа исполнилось.

***

– К нам опять гости, – с неудовольствием сказал Георгий Васильевич, глядя в окно веранды.

– Кто на сей раз? Аль Каида?

– Почему Аль Каида? – удивился дьявол. – Что ей здесь делать? Или это была шутка, а я не опять понял? Что поделаешь, с возрастом, знаете ли, пропадает гибкость мысли, да и охота шутить ослабевает… Вы уж простите старика. К нам торопится этот… бородатый. Как его? Ну, который поповствующий физик.

– А-а-а, Букварь, то есть Сан Саныч.

– Вот-вот, он самый, вон его лысина мелькает над забором.

– Странно, и даже не позвонил.

– Наверное, опять какие-нибудь неприятности. Да мы сейчас всё узнаем.

– Как я поняла, работать мы сегодня больше не будем? – спросила Ольга. – Если нет, я пойду к себе. Несимпатичен мне этот Букварь, оставайтесь в мужской компании.

Стукнула дверь веранды, и на пороге появился Сан Саныч.

– С добрым утром! – не изменил он себе.

– Давно день на дворе, – спокойно ответил дьявол и почему-то продекламировал:

Приди – открой балкон. Как небо тихо;Недвижим тёплый воздух, ночь лимономИ лавром пахнет, яркая лунаБлестит на синеве густой и тёмной,И сторожа кричат протяжно: «Ясно!..»

А далеко, на севере – в Париже –Быть может, небо тучами покрыто,Холодный дождь идёт и ветер дует.А нам какое дело?[10]

– Это вы к чему? – подозрительно спросил Букварь.

– Так… Люблю эти стихи у Пушкина, – пожал плечами Георгий Васильевич.

– Ты чего без звонка? – недовольно спросил я. – А если бы меня дома не было или занят был?

– Забыл! – признался Букварь. – Ну и растерялся, не буду врать.

– Что опять стряслось?

– Максимку завалили, – выдохнул Букварь.

– Да? А в новостях ничего не было.

– Да я и сам не знал, случайно в храм заглянул, кого это отпевают по высшему разряду? Ну, и…

– Ну, завалили и завалили, тебе-то что? Одной проблемой меньше.

– Если бы… – с тоской ответил Букварь. – Сегодня ко мне приходили от этого, ну, Дениски, который Максимку сменил.

– Максимка, Дениска, какие-то клички обезьяньи… – усмехнулся я.

– Тебе вот смешно, а люди этого Дениса пожёстче оказались.