Последний суд

«Каратель боится?» Признание бога было неожиданным. Но оно, к удивлению Ифе, не напугало её ещё больше. Только сделало Анубиса более уязвимым, человечным в её глазах.

– Спасибо.

Бог услышал её шёпот даже сквозь ветер.

– За что?

Девушка прижалась к нему чуть сильнее, задевая губами неестественно холодный металл, украшавший одеяние бога.

– Вместе бояться – не так страшно.

Она не видела удивления на его лице, но почувствовала, как пальцы бога… Нет. Пальцы мужчины напряглись.

– Эта буря не обычна. Я не могу её развеять, – глухо сказал он. – Нужно найти тебе укрытие.

«Мне?.. Можно я буду думать, что вы проявили ко мне заботу?» Ифе не задала этот вопрос вслух. «Не важно, правда это или нет, но сейчас вы несёте меня на руках и хотите помочь укрыться от бури».

А Каратель тем временем силился разглядеть через странный, неподвластный даже богу песок хоть какое-то здание.

«Она может ослепнуть или задохнуться. Смертные хрупки, – думал бог. – Нужно спасти её».

Эта мысль впервые столь чётко сформировалась в его голове. Вот только времени, чтобы принять её, у Анубиса не было.

– Эй, вы там!

Крик Сета раздался откуда-то сбоку.

Каратель мысленно передал ему сообщение:

– Эта буря неподвластна мне!

Рядом послышались глухие оклики Кейфла, Атсу и Амт.

– Десять шагов вперёд! Там дом! – ответил Сет.

Благодаря дяде Анубис, наконец, сам увидел очертания приземистого строения и рывком кинулся к нему.

Ифе инстинктивно обхватила его руками, дёрнувшись от ускорения. Она тоже успела увидеть знакомые формы здания. И знала, куда их вывела буря.

«Это… Мой дом».

Неказистая комната, неровные стены и пол, грубая плетёная кровать и несуразный щербатый стол – когда дверь в ближайшее убежище за спинами богов и смертных закрылась, отрезая их от вездесущего песка, Ифе увидела всё то, что когда-то окружало её.

Она боялась моргать, хотя истерзанные ветром глаза нуждались в этом, как никогда. «Что, если я моргну, и всё это окажется сном? Что, если я просто аментет без чувств и желаний, которой всё это привиделось?»

– Это же… – тихо начал Кейфл.

– Да, – не дала ему договорить Ифе.

Конечно, принц тоже узнал место отдохновения слуги Осириса. А вот боги, к которым теперь относился и Атсу, видели его впервые, и вопросительно смотрели на аментет.

Она пояснила:

– Это было моё жилище.

Все понимающе кивнули. Выражение лица Ифе явно намекало, что она не желает развивать эту тему.

Девушка присела на край кровати, морщась из-за песка, ссыпающегося с одежды.

– Куда делись все аментет и маа-херу? – только оказавшись в относительной безопасности, Ифе поняла, что они не столкнулись ни с одним слугой Осириса и ни с одной душой.

Амт выглянула в мутное маленькое окно.

– В мыслях Царицы есть одно место… Она устроила его тут, на Полях, на случай, если душам понадобится укрытие. Возможно, они там.

– Значит, Исида предполагала такой исход? – спросил Сет, давая богине позволение сказать чуть больше.

– Она ждала напасти. Но не такой. И эта стихия…

– Это не стихия, – возразил Анубис. – Не творение природы. Даже в Дуате у неё есть законы, которым эта напасть не подчиняется.

– Буря неестественна, – подтвердил Сет.

– Ты же как раз им покровительствуешь? – спросил Атсу.

– Узнал, пока устраивался в моём храме?

– Просто моя сестра любила ставить про тебя мистерии.

– Неужели! – грешный бог с искренним интересом потёр ладони. – И кто меня играл? Какой-нибудь статный красавец-жрец?

– Я, – ухмыльнулся вор.

– Что ж, не будем отвлекаться от темы, – притворившись, что не услышал ответа Атсу, Сет обратился к Амт: – Я предполагаю, о каком укрытии для душ идёт речь.

– Вилла маа-херу Мересанх, – резко выдохнул Кейфл.

– Да. Именно она, – улыбнулась Амт.

– Откуда такой верный вывод, хекау? – спросил Анубис.

Принц устало вздохнул, сжимая пальцами переносицу.

– Пытливая маа-херу, помогающая двум душам ожить, передающая волю самой Исиды и так умело манипулирующая нами. Я слишком долго ломал голову над этой задачей, хотя ответ был на поверхности, не так ли, Сет?

Грешный бог ухмыльнулся.

– Это ты мне скажи, великий ум.

Кейфл бросил взгляд на Ифе и тихо произнёс:

– С самого начала никакой маа-херу Мересанх не существовало. Мересанх – это Исида.

Атсу согнулся, сжимая голову руками. Он пробормотал что-то про «сетовы» и «амтовы» части тел, но настолько тихо, что никто точно не разобрал сказанного им. Приступ прошёл почти мгновенно.

Вор выпрямился, пристально глядя на Сета.

– Я видел вас! Ты говорил с Исидой в пустыне у Города Столбов!

– А вот это уже интересно… – хмыкнул бог.

«Он не должен был вспомнить». Однако Сету ещё тогда, в начале их знакомства, показалось неправильным, что от вмешательства в память Атсу оправился слишком быстро.

– Я проследил за тобой! Я видел, как вы с Исидой обсуждали…

Вор снова скривился. Он пока не мог точно восстановить в памяти услышанное в пустыне, но вспомнил сам факт того, что всё-таки сумел подобраться к Сету.

– Ты стёр мне память, – зло сказал он.

– Да, – спокойно кивнул бог. – Тогда вам было опасно знать про Царицу. А теперь всё уже пошло не по плану.