Последний танец за мной

– Ага, как же! – не унималась Юлия Стаценко. – Стоит киллеру догадаться, куда мы все свалили, как он примчится сюда! И кто нас защитит в этой деревне, а? Здесь и полиции-то нету! Какой-то участковый Анискин на мопеде, один на десять деревень…

– Свидетельницу, имени которой я вам не назову, убили в городе, – негромко проговорила я. Юлек надулась.

– Если убийца пожалует сюда, эти приятные молодые люди сделают из него отбивную, – неожиданно подал голос Штильмарк.

– Совершенно верно. Кроме того, наше главное оружие, точнее, защита – тайна. Не случайно мы приняли такие меры предосторожности, эвакуируя вас из города. Пока киллер ищет свидетелей, мы тоже не сидим на месте.

– Уважаемая Евгения Максимовна! – рассудительно произнес старик. – Лично я не пожалею никаких денег, лишь бы этот кошмар закончился поскорее. Все мы люди небедные…

– За себя говорите! – успела вставить Юлия.

– …и готовы достойно вознаградить вас за работу. – Штильмарк не обращал ни малейшего внимания на склочную даму. – Поэтому от лица всех присутствующих я прошу вас удвоить усилия по поимке преступника. Если вам нужны помощники – действуйте, мы все оплатим.

Наверное, Александр Робертович в допенсионные времена был очень крупным начальником. Отсюда властный голос и привычка говорить по существу. Хотя, возможно, тут еще влияние немецкой крови – точность, пунктуальность, любовь к порядку. Мои соотечественники, будучи начальниками, норовят превратиться в тиранов, пусть мелких, но таких, от которых все стонут, – с приступами самодурства и истериками… не все, конечно, но многие. Наш инструктор-психолог в «Сигме» говорил, что спорить с национальным менталитетом бессмысленно и опасно для жизни…

– Что ж, я учту ваши пожелания и постараюсь разобраться в этом деле как можно быстрее. А пока… Думаю, мы должны по мере сил помогать хозяйке этого гостеприимного дома.

– Послушайте, мы все-таки не пионеры, – мрачно сказал Семен. – Не надо нас воспитывать, а?

– Что вы, я и не собиралась. Просто Любовь Витальевна нуждается в помощи. Вам предстоит провести в этом доме несколько дней, возможно, неделю… Давайте по мере возможности действовать сообща.

– Ну, блин, точно! Прям как тогда – пионерский отряд имени Зины Портновой! – ухмыльнулся Семен Стаценко. – Типа, кто чище всех моет полы, получит вымпел?

– Что-то вроде того, – ответила я. – Он получит право выжить. Устраивает?

После этого никто не пытался возражать и спорить. Люба раздала каждому задания, и свидетели разбрелись выполнять. Кое-кто недовольно ворчал, но вслух возмущаться не решался. Я сделала вид, что не слышу. В конце концов, все взрослые люди…

Мы с Любой уселись покурить в тенечке. Семен лениво тюкал молотком, приколачивая спинку к скамейке. Саша старательно мыла полы в доме. С кухни доносился яростный стук ножей – это назначенная дежурной по кухне Юлия Стаценко рубила капусту. В помощь к ней откомандировали Верочку. Один Штильмарк оказался без дела – я не рискнула нагружать пожилого человека какой-нибудь работой. Кто знает, как у него с сердцем… Хозяйка дома вздохнула:

– Ой, Жень, и как у тебя получается всеми командовать?

– Да куда мне до вас, Любовь Витальевна! – отшутилась я. – Будь вы мужчиной, давно бы стали генералом!

Люба заулыбалась:

– А ведь и правда стала бы!

Так, кажется, пора вспомнить, с чего началась эта запутанная история. Вернуться в начальную точку. Тем более все заняты делами, и я наконец могу поговорить с Южиной без лишних ушей.

– Люба, скажите, почему вы оказались на улице, когда Серафима Ёжикова выпала из окна?

– Не поняла, – нахмурила брови Южина.

– Ну как же, Сима мыла окна в вашей квартире, а вся ваша семья находилась в этот момент на улице. Марья Семеновна, Петр Петрович, вы, Алена и Никита…

– А, вспомнила! – хлопнула себя по лбу Люба. – Петеньке стало нехорошо. У Симы всегда были такие вонючие средства для мытья… Нет, приятно пахнет, но очень сильно. И любую грязь берет! Ну, мы и решили прогуляться в скверик, пока в доме идет уборка.

– И что было дальше?

– До скверика мы не дошли, – припоминала Южина. – Да мы и от дома-то отойти не успели, как она сразу упала… Жуть берет, как вспомню!

Несмотря на душный вечер, Южина передернулась и обхватила себя руками за гренадерские плечи.

– С этого и начались все наши несчастья, – мрачно сказала Любовь Витальевна.

– Скажите, а Сима работала одна? Или с напарницей?

– Вообще-то у них полагается, чтобы по двое, – охотно пояснила Южина. – Сначала так и было. Но Сима работала быстро и до денег жадная была. Так что потом мы с ней договорились, что я ее в обход агентства нанимаю. Просто звоню на сотовый и говорю: «Сима, пора окна мыть!» Ну, она придет, помоет, а денежки в карман.

– И в тот день Сима пришла одна?

– Само собой.

Мимо нас со страдальческим видом прошел Никита. Парень картинно нес перед собой порезанную руку. Люба встрепенулась и даже, кажется, хотела вскочить, но Никита гордо прошествовал мимо и скрылся в доме.

– Медсестра! Где медсестра? – донесся до нас его громкий недовольный голос. Ну и тип!

Южина проводила сыночка тоскливыми глазами.