Последний удар

«Мою тупость? — подумал Эллери. — Почему я решил, что он подначивает именно меня? Подарки ведь адресованы Джону».

И все же у него было совершенно необъяснимое чувство, что мишенью для издевок в записочках был не Себастиан, а Куин.

Пятнадцать даров за девять вечеров.

«Подсказка».

Подсказка к чему? К чему?

Десятый вечер: пятница, 3 января 1930 года

Глава Двенадцатая, в которой бледный всадник падает вниз головой, у одноглазой куклы вырастает новый зуб, а вконец озадаченный сыщик впадает в полное ничтожество

В пятницу утром по дому разгуливал дух вражды. Едва ли хоть кто-то был сколько-нибудь любезен с кем-либо еще. Вчерашние замешательство и апатия претерпели химическое изменение: теперь все пылали гневом, едва притрагивались к пище, приготовленной миссис Янссен, расхаживали поодиночке либо сердитыми парами и всем своим видом однозначно давали понять, что самое большое их желание — выбраться отсюда побыстрее. У сержанта Девоу забот хватало.

Холодок между Расти и Джоном обозначился еще заметнее, а действия Валентины и Мариуса отнюдь не способствовали потеплению. Они перестреливались ехидными репликами, адресованными якобы друг другу, но каждая из пущенных стрел попадала в истинного адресата. Наконец эта перестрелка выгнала Джона из дому.

Разъяренная Расти последовала за ним.

— Ты разве не понимаешь, что у этой парочки на уме? Милый, что с нами происходит? Нельзя же дать им все испортить. Джон, что на тебя нашло?

Но Джон седлал пегую кобылу, ничего не слыша.

— Не езди на лошади сегодня. Опасно ездить в такую слякоть.

— Ничего со мной не случится. Я просто хочу уединиться.

— От меня.

— Не от тебя, Расти. Мне надо побыть одному. Что с этой чертовой подпругой?

— Мне казалось, что смысл помолвки как раз в том, чтобы не чувствовать себя одиноким, — сказала Расти, понимая, что говорит чушь, но уже не в состоянии остановиться. — Или ты мне именно это хочешь внушить?

— Оставь, ради Бога! — Джон вскочил в седло, рывком развернул кобыле голову, согнулся вдвое и пришпорил лошадь. Та вылетела из конюшни как ракета.

Зажав рот рукой и пытаясь морганием загнать назад слезы бессилия, Расти смотрела, как он галопом пронесся по раскисшему снегу и исчез в лесу.

Ее охватила паника.

Неловкими движениями она оседлала мерина и устремилась вслед за Джоном.

Тропинка в лесу превзошла ее наихудшие опасения. Полосы грязного снега чередовались с полосами льда в тех местах, куда не проникло солнце. Мерин ступал с чопорным видом, фырканьем выражая свое недовольство. Сердце Расти колотилось. Она пришпорила мерина, и он пошел рысью. Она смотрела вперед. Если Джон пытался проехать во весь опор по этой предательской тропке… Однажды лошадь поскользнулась и едва не сбросила ее, однако она упорно продолжала путь, в то же время пытаясь внушить себе, что кобыла крепче стоит на ногах, чем мерин, что Джон — наездник высокого класса…

Она нашла его за поворотом дорожки. Он вылетел из седла и лежал лицом вниз под елью, в глубоком снегу. Кобыла поскользнулась и упала — об этом свидетельствовала вмятина на снегу. Но, очевидно, с ней ничего не случилось, поскольку поблизости ее не было.

— Джон.

Он лежал недвижный и бледный. Расти соскочила с лошади и бросилась к нему. «Он не может умереть, — сказала она себе самой. — Не должен».

— Джон! — Она отчаянно тряхнула его. — О, слава Богу…

Он был жив, но без сознания.

— Милый, очнись! — Она поцеловала его, потрепала по щекам.

Джон не открывал глаза.

Чувство облегчения покинуло Расти.

«Ему плохо, — подумала она. — Очень плохо. Нельзя шевелить его, а то…»

Доктор Дарк!

Расти беззвучно помолилась, вскочила в седло, развернула мерина на узкой тропке и поскакала назад, к дому.

Происшествие с Джоном разрядило обстановку. Эллери вернулся из конюшни и застал его царственно возлегающим на диване. Все вокруг оживленно болтали. Расти гладила его по голове и улыбалась, а доктор Дарк в этот самый момент закрывал свой саквояж. Единственным признаком нездоровья был бинт на правой руке Джона.

— Больной будет жить, как я погляжу, — сказал Эллери.

— Ты хочешь сказать — идиот, — проворчал Джон. — Я сам во всем виноват. К чему весь этот шум?

— Конечно, сам виноват, — сердито отозвался доктор Дарк. — Еще повезло, что отделался вывихом запястья.

— Сэм, ты уверен, что все кости целы? — взволнованно спросил Крейг. — А сотрясения нет?

— Я мог бы отвезти его в больницу, если это тебя успокоит, Артур, но в этом действительно нет никакой надобности.

— Конечно, нет, — сказал Джон. — Успокойся, Артур. Где ты был, Эллери? Я, конечно, не заслуживаю твоего сочувствия, но ты мог бы хоть подойти поинтересоваться, не сломал ли я шею.

— Тогда у меня возникло бы искушение самому сломать тебе шею. — Эллери набил трубку. — Просто мы с сержантом Девоу ходили искать кобылу.

— С ней все в порядке? — воскликнул Джон.

— Резва как пташка и полна сил. Мы нашли ее в стойле — она там сено уплетала. — Эллери задул спичку и осторожно положил ее в пепельницу. — Скажи мне, Джон, как это произошло?