Последний удар

— Тогда где же вы услышали эту побасенку?

— Это имеет значение?

— Может быть, — спокойно ответил Джон. — Как быстро распространяется эта утка? Кто еще об этом знает?

— Не знаю, — сказал доктор Дарк. — Мне представляется, что немногие. Но не в этом дело, Джон, а дело в том, что ты самому себе роешь яму. Это совершенно определенно.

— Доктор Сэм… — начал Джон.

— Я знаю, ты можешь сказать мне, чтобы я не совал свой нос в чужие дела. Ты имеешь такое право, но я надеюсь, что ты им не воспользуешься.

Джон молчал.

— Жаль, что я не проповедник. У врача обычно просто времени нет на всякие околичности. Джон, я не знаю, зачем ты это делаешь, но только — не надо. Не начинай жизнь с того, чтобы припирать людей к стенке. Такие люди, как Фримен и Пейн, которые, несмотря на свои слабости, сами пробили себе дорогу, себя толкать не позволят. Ты еще слишком молод, чтобы это понять. Они в ответ так толкнут! Ты об этом подумал?

— Доктор Сэм, — сказал Джон. — Я не знаю, о чем вы, черт возьми, толкуете. Будете мне руку смотреть или нет?

Доктор Самсон Дарк смерил лежащего Джона долгим взглядом. Затем он подошел к двери, отпер ее и тихо вышел.

Когда доктор Дарк вечером ввалился в гостиную, через несколько минут после того, как отправился спать, Эллери не понадобилось напрягать зрение, чтобы увидеть рождественскую коробочку в руке доктора.

— Я только что обнаружил это у себя на бюро.

Когда Эллери взял пакет, он задался вопросом, какую же роль сыграл доктор днем, чтобы вечером удостоиться этой сомнительной чести. Но мясистые губы доктора были плотно сжаты, и Эллери понял, что расспрашивать его бесполезно.

Он поднес коробку к длинному столу и в тишине сорвал красно-зеленую обертку. Имелся и привычный ярлычок в виде Санта-Клауса с надписью «Джону Себастиану». Эллери автоматически отметил, что пользовались все той же машинкой.

Белая коробочка была одной из самых маленьких среди прочих. Однако сгишки на белой карточке были скорее из длинных:

В одиннадцатый Святок вечерок

Шлю тебе, мой голубок,Презагадочнейший з н а к —(Не поймешь еще никак?)На с т о л б и к е знак,Бесплотности знак.

На обратной стороне карточки было пусто.

«Подарок» представлял собой маленький указательный столбик. Он состоял из деревянной стойки, покрашенной коричневой краской, к верхушке которой была прибита крохотная бронзовая скобочка. Со скобочки свисала маленькая овальная табличка из дерева, с зазубренными краями, в «деревенском» стиле и тоже покрашенная в коричневый цвет. На табличке была грубо намалевана красным буква X.

— Что же, получается уютное маленькое гнездышко, — сказал Джон. — Как по-вашему, это уже все или завтра пришлют почтовый ящик?

— По-моему, это все, — прошипела миссис Браун. — Не спрашивайте почему. Я просто чувствую.

— По-моему, это чушь, — сказал Мариус Карло, — и, по-моему, пошло оно все к черту. Плесни-ка мне, Джон, — за Остермур.

— X, — задумчиво произнес мистер Гардинер. — Греческая буква «хи», начальная буква имени «Христос». Символ Христа.

Эллери посмотрел на него.

— Знаете, я об этом не подумал. Но, по-моему, это обозначает другое. «Бесплотности знак» — так ведь говорится в записке.

— Бесплотности? Уж не Святого ли Духа? — предположил Дэн Фримен.

— Богохульство, — пробормотал епископальный священник. — Вся эта история возмутительна.

— Нет, — ответил Эллери Фримену.

— Тогда какой «бесплотности»? — крикнула Расти.

— В эру Самогона, Налетов и Бетонных Кимоно, — сказал Эллери, — X обычно означает место на карте, а «бесплотный дух» — то, что появляется на столе в ближайшем морге. Примерно так же изысканно, как рэкет по-чикагски.

— Прелестно, — сказал Джон. — И все это сводится к тому, что меня убьют в этом доме.

— Не говори так, Джон! — воскликнула Расти. Артур Крейг подошел к ней, сердито глядя на воспитанника.

— Вы совершенно не правы, мистер Куин, — сказала миссис Браун со страстью. — «Бесплотности знак» относится к самому отправителю. А знак этот здесь — буква X, то есть неизвестное. Кто-то, отошедший в мир иной, пытается вступить в контакт с Джоном. Есть такие призраки, не имеющие обличья или утратившие его, и они обречены быть прикованными к материальному миру, пока не обретут свое «я»…

Она продолжала в том же духе, а остальные молча и с раздражением ей внимали.

Эллери не слушал совсем. Он думал: «Сейчас налицо девятнадцать подарков в одиннадцати коробках. Завтра будет двенадцатая — и последняя. И сколько же всего получится?»

Двенадцатый вечер: воскресенье, 5 января 1930 года

Глава Четырнадцатая, в которой Оливетт Браун беседует с духом, мистера Куина ударяет молния, а Джон Себастиан получает последний подарок