Последний удар (ЛП)

погружаются в сладкое тепло между ног, и я забываюсь в новых ощущениях. Я касаюсь

клитора и представляю мужчину, который бы делал это для меня. Круговыми движениями я

ласкаю свой клитор, представляя его. Его руки на моём теле. Его пальцы внутри меня. Его

нежные поцелуи, как он прижимает меня к себе. Я тереблю клитор всё сильнее, выгибаясь в

экстазе.

Герой из моей мечты наклоняется, и я почти могу увидеть его лицо...

Почти.

Мои пальцы замирают. Растущее желание лопается, как мыльный пузырь.

Я ложусь на спину и замираю.

Совершенно разочарованная.

Всей этой свободы оказалось мало, я по-прежнему остаюсь той же, какой и была. И не

могу представить, как мужчина касался бы меня, ведь я даже никогда не целовалась.

Внезапно чувство вины перед отцом превращается во вспышку ненависти к нему. Он сделал

из меня социального урода. Кто пригласит на свидание двадцатиоднолетнюю девушку,

которая никогда не целовалась? Которая никогда не видела секс даже по телевизору, а

только читала о нём в книгах.

На мгновение меня посещает мысль о том, чтобы прокрасться в комнату к Рейган и

понаблюдать за ней и Майком, просто чтобы узнать и понять, что такое секс.

Если уж я не могу испытать это сама, то хотя бы посмотрю, как это делают другие.

Я хочу жёстко взять свою жизнь в руки, но даже не знаю, с чего начать.

Я тяжело вздыхаю и снова направляю свои пальцы в трусики, повторяя попытку.

НИКОЛАЙ

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Я наблюдаю за ней через окно моей ванной. Я перенёс сюда один из четырёх

арендованных стульев именно с этой целью. Я убеждаю себя, что это не гадко, как сказали

бы американские девушки, что я наблюдаю за всеми. Но на самом деле я слежу только за

ней.

Мне не всё видно. Я никогда не видел её обнаженной. Я никогда не видел её в душе.

Умно, что там нет окна. Но я могу видеть её в спальне, гостиной и через телескоп даже на

кухне. Я знаю её расписание. Когда она просыпается, когда возвращается в квартиру. Если

бы она была целью, я мог бы убить её уже дюжину раз и выпивать в баре.

Она бросает сумку на кровать и ложится рядом с ней. С огромным усилием улыбается, но

чаще хмурится. Одно движение — и курок спущен. Я нагибаюсь к прицелу и навожу

перекрестье прямо на её лоб. Паффф, мертва.

У неё есть соседка. Высокая блондинка, которая часто приводит домой одного

мужчину. Он плох в постели. Я вижу, как соседка мастурбирует после того, как мужчина

засыпает. Я перемещаю прицел на его сердце. Это было бы милосердное убийство.

Мужчина, который засыпает, не удовлетворив свою женщину, достоин наказания. Как он

может спать, пока она удовлетворяет себя сама? Смерть — это слишком легко для него.

Но соседка меня не интересует, и я перемещаю прицел обратно, к комнате моей девушки.

Она всё ещё лежит на спине. С помощью сильного увеличения можно разглядеть даже

складки у неё на лбу. Я обдумываю мысль о том, чтобы разместить в её квартире

подслушивающие устройства, но останавливаю себя, ведь это было бы слишком глупо и

агрессивно. "Она не моя цель", — напоминаю я себе, но всё-таки отсутствие звука слегка

напрягает.

Я должен узнать, что стало причиной её хмурости, и по силам ли мне эту причину

устранить. Я наблюдаю за тем, как она встаёт и выходит из комнаты. Но она не появляется

ни в гостиной, ни в спальне соседки. Наверное, пошла в ванную. Я открываю кейс, стоящий

у моих ног, и изучаю содержимое. Здесь есть несколько приспособлений, которые я мог бы

использовать. "Нет, Николай, — говорю я себе. — Это неправильно".

Из меня вырывается невесёлый смешок. Почему я проповедую мораль себе самому

же? Я потерял на это право много лет назад. Ещё до того, как стал взрослым мужчиной.

Возможно даже, ещё в утробе матери. Я был рожден убийцей с обнажёнными зубами.

Определяющее убийство я совершил ещё до того, как сделал первый вдох. Но это была

Украина. Мальчик на улице без мушки становился жертвой. Я никогда не был жертвой.

Всегда охотник.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Эта девушка из квартиры 224 такая беззащитная, невинная и сладкая. Я даже завидую

ей. Впервые увидев квартиру, она не заметила трещин на потолке, облупившуюся краску,

дешёвенький матрас на полу или расколотую столешницу. Для неё всё выглядело

прекрасным. Я мог видеть её широко открытые от удивления глаза даже через свой телескоп.

Она такая искренняя и такая... радостная. Не могу подобрать слов для её описания. Каждая

её эмоция — это предвкушение, как будто её жизнь только начинается.

Любопытно, что бы она подумала обо мне — я совсем не отличаюсь от её квартиры.

Потрескавшийся и облупившийся внутри. Она воспринимает эти трущобы как дворец, и

каждое действие вызывает у неё восторг, от приготовления еды до сна в крысиной спальне.

Я бы хотел лечь рядом с ней в спальне так, чтобы её длинные тёмные волосы обняли меня,

положить свои руки поверх её изгибов. Мои глаза расширяются, когда я представляю, как бы