Последний выбор

Казалось, железная ручка задымится в моих руках от напряжения, но за дверью вместо сортира была графитовая тьма кросс-локуса. Полотно полуоткрытой двери загораживало её от комспасовцев. У меня было примерно полсекунды, пока идущий ко мне боец не поймёт — что-то не так. Я решился.

— Заодно трусы поменяю, тащподполковник! — сказал я громко. — А то обосрался от ваших рассказов!

С этими словами я схватил за лямку лежащий у машины рюкзак.

— Эй! — пока офицер осмыслял сказанное, я уже сделал шаг в темноту.

Дверь закрылась за моей спиной.

Запах пыли, смазки, нагретого железа — запах дома. В щели ворот тонкие лучики летнего солнца, но я не ошибся бы и с закрытыми глазами. Это место, где всё началось. Это мой старый гараж. Я прилёг на топчан у верстака — вряд ли ждать придётся долго, но сколько-то отдохну.

Удивительно, но, прежде чем в ворота деликатно постучали, я даже успел немного подремать.

— Сергей, вы ещё тут? — спросил вежливый голос.

— Да-да, — ответил я, зевая спросонья.

— Анатолий Евгеньевич просил вас найти время заехать к нему. Лучше всего прямо сейчас.

— Поехали.

За дверью замолкли в ожидании, и мне пришлось пояснить.

— У меня ключей с собой нет. Откройте, пожалуйста, сами.

— Вас хочет видеть Куратор! — с придыханием сказал Анатолий Евгеньевич.

— Я думал, вы мой куратор.

— Я — куратор, а он — Куратор!

Кажется, понял о ком он. Наслышан. Легендарная личность.

— Это большая честь? — иронично спросил я.

— Это серьёзное испытание, — не принял иронии Анатолий Евгеньевич. — Он… ну да сами увидите.

Да, это надо было увидеть. Словами такое не передать. От небольшого ростом и невзрачного, какого-то даже серого, со смазанными незапоминающимися чертами человека исходит ощущение жуткой свинцовой тяжести. Мне доводилось встречаться с Хранителем, он сильно давит своей несоразмерной нездешностью, но это сидящее передо мной… Я потом не мог вспомнить, во что он был одет, что лежало на столе, как выглядел кабинет, был ли при нашем разговоре кто-то ещё… Не помню даже, сел ли я на стул или так простоял всё время, пока не вышел на подгибающихся ногах с ощущением, как будто сдал три литра крови.

— Рассказывайте, Сергей, — просто сказал Куратор.

И я, сам себе удивляясь, рассказал. Все свои выводы, линии рассуждений, логические построения, срезы данных и даже догадки. Про Комспас и Коммуну, про Конгрегацию и Кафедру, про маяки и мораториумы… Чёрт, да я и сам до этой минуты не понимал, сколько всего успел выяснить! А тут как-то выстроилось в цепочку… Я даже про сына рассказал. Про свои страхи и подозрения — то, что не сказал даже жене. Не знаю, что на меня нашло. Чертовщина какая-то.

— Анатолий Евгеньевич прав, — сказал, дослушав, Куратор. — Вы хороший аналитик. Во многом ваши выводы согласуются с нашими данными. Уверен, мы ещё поработаем вместе.

«Сука, блядь, не дай бог!» — мелькнуло у меня в голове.

— Скажите, Сергей, — спросил он задумчиво, — из двух взаимоисключающих парадигм — пришествия Искупителя и поддержания статус-кво — лично вы бы какую выбрали?

— Вторую, — ни секунды не сомневаясь, ответил я.

— Только из-за страха за сына, который может оказаться Искупителем?

— Нет, — ответил я честно, — не только. Я не сторонник концепции «до основания, а затем». Предпочитаю эволюционные сценарии.

— Ну да, ну да… — покивал головой Куратор. — Вы же были механиком, верно?

Я судорожно кивнул.

— Это определённый склад ума. Вы склонны бесконечно чинить старое, но не менять его на новое. Ну что же, этот подход тоже имеет право на жизнь. Не возражаю, займитесь.

У меня возникло острое неприятное ощущение, что здесь и сейчас только что каким-то образом решилась моя судьба. Знать бы ещё — каким именно.

Куратор помолчал, подвигал бумажки на столе и продолжил:

— Как я уже сказал, вы хороший аналитик. Однако в своих рассуждениях о природе текущего кризиса вы кое-что упустили. Одну силу и один объект. Это тем более странно, что с обоими вы сталкивались. Ну что же, отнесу это на недостаток данных. Аналитики имеют свои слабые стороны. Вы не догадались, что я имею в виду?

— Нет, — честно признался я.

В голове моей не было в этот момент ни единой мысли, кроме непреодолимого желания бежать отсюда и никогда больше не видеть этого человека. Если он, конечно, человек.

— Рекурсор и Хранители. Именно этих фрагментов не хватает в вашей мозаике. Подумайте над этим на досуге. А теперь — к делу. После нашей беседы вас доставят обратно в гараж. Оттуда вы перейдёте к вашей башне. Вскоре ваши друзья сообразят, как вас найти и прибудут за вами. Вы передадите Ольге вот этот кодовый ключ, — он двинул ко мне по столу небольшой пакет, — она знает, что с ним делать и знает, какова цена. Свободны. Приятно было познакомиться лично.

Я не испытал ответного чувства, поэтому только промычал что-то невнятно, выходя. За дверью кабинета чуть не упал в обморок, пришлось прислониться к стене и постоять так немного. Анатолий Евгеньевич смотрел на меня с сочувствием и пониманием.

— Куратор сложный… человек, — прокомментировал он, — но его компетенции уникальны. Он считает вас перспективным специалистом.