Последний звонок. Том 1

— Препарат, который кололи в последний раз, я вывел еще вчера, — проговорил Брик, любуясь спиннером. — Он мешал мне обосноваться, а уж о том, как он подавляет сознание, не мне вам говорить. Вы ведь профессионал. Должно быть, в числе прочего, вас сейчас тревожит вопрос о синдроме отмены. Что ж, порадую: половину ночи я блевал, что мешало мне зарабатывать деньги. Зато спать не хотелось — за это спасибо, сон для меня пока опасен. Кроме того, сейчас я испытываю очень неприятные эмоции, которые мне не свойственны. Как то, например, тревогу и беспокойство. Ничем не обоснованные. Пока мое сознание работает, я могу это подавлять. Но стоит мне моргнуть, и перед вами появится насмерть перепуганный Борис, который на коленях станет вымаливать препарат. Так несправедливо устроена жизнь. Все горькое — мне, а Боре — дурацкая игрушка, которая так его чарует, что он и не дергается.

Брик переманил спиннер обратно к себе в руку, крутанул пальцем, и его лицо немного расслабилось. Он посмотрел в глаза врачу:

— Итак, вы, кажется, хотели поговорить со мной. Вы, и все эти милые детишки, что измывались над Борисом в психлечебнице. Вот он я. Убийца. Задайте мне какие-нибудь вопросы, прежде чем мы перейдем к делу. У меня, видите ли, к вам дело.

Секунд десять потребовалось Тихонову, чтобы собраться с мыслями. За это время я успел докурить сигарету и выбросить окурок. Не так представлял я себе эту беседу.

Не логичнее ли было Брику изобразить просто абсолютно нормального Бориса? Попросить об отмене препарата? Но, глядя на маску, которой Тихонов заменяет свое лицо, я понял: нет. Критерии нормальности будут теми, какие назначит этот человек, и оглашать их он не собирается. И рисковать ему не нужно, снимая с препарата потенциально опасного преступника. Борис сидел бы на уколах до конца дней своих. И, возможно, Брик это как раз-таки понял. Как понял и то, что добиться своего можно лишь ломовым подходом.

— Где вы были все эти годы? — спросил Тихонов. — Почему никак себя не проявляли?

Брик фыркнул:

— Я никак себя не проявлял? Уважаемый, за эти годы только у вас, на Земле, умудрились найти бозон Хиггса, получили плюрипотентные стволовые клетки путем эпигенетического перепрограммирования, расшифровали геном человека, научились сканировать мысли компьютером, разработали стандарт связи 4g, не говоря уже вот об этом чуде! — Тут он снова поднял спиннер над столом. — Вы же читали повесть, что любезно показывал вам Борис. Ну, ту, которую написал мой друг. — Кивок в мою сторону. — Не спорю, там акценты смещены в лирическую сторону, но кое-какие упоминания обо мне все же присутствуют.

— Кое-какие? — не выдержал я. — Да вся эта книга о тебе!

— Это ты так думаешь. — Брик даже не обернулся. — Однако главный герой повествования — ты, и основная цель героя — разобраться в себе. Я там — не более чем катализатор перемен. Захоти ты действительно меня понять, оставил бы поток своих переживаний для дневника и сделал бы повествователем меня. Но давайте закончим литературную дискуссию, или, на худой конец, перенесем ее на потом. Я лишь говорю, что все эти годы занимался своим делом, а именно — вел борьбу с силой Разрушения. До тех пор, пока… Пока не решил вернуться.

— Почему же вы решили вернуться? — уцепился за новую информацию Тихонов. — Разве там вам не было бы лучше? Как я понимаю, в том, эфемерном состоянии, вы куда более могущественны, чем здесь, в этом теле.

Брик пожал плечами. Казалось, вопрос не то чтобы смутил его, а вообще был каким-то нелепым.

— Могущество?.. Что это такое, в вашем представлении? Что там я могу жонглировать планетами, а здесь только спиннер заставить летать? Нет никакого там, там — это везде. Вселенная включает в себя всё, вплоть до этого убогого стула, на котором вы сидите. И нет большой разницы, где я нахожусь. В этом теле, или вне его. Вернулся же я потому, что опрометчиво оставил на Земле дочь.

Тихонов бросил на меня быстрый взгляд, я кивнул. Брик продолжал:

— Она заканчивает школу. Она — трудный подросток, со сверхъестественными, с человеческой точки зрения, способностями. Я не хочу, чтобы она закончила, как Борис. Ей нужен наставник. Ей нужен отец. Настоящий. Обладающий всеми правами. Со справкой от психиатра, что он — полностью нормален. Вот зачем я здесь, уважаемый. Я хочу, чтобы вы отменили препарат, чтобы вы созвали комиссию, и чтобы эта комиссия подтвердила мое полнейшее выздоровление. Если нужны взятки — скажите, куда и сколько. Вы поможете мне, иначе…

И я, и Тихонов, наверное, ждали одного и того же. Угрозы расправы. Мы готовились, каждый по-своему, противостоять этому. Но услышанное развеяло наши аргументы, будто пепел:

— Иначе я уничтожу сознание Бориса Брика навсегда. Прямо сейчас. Считайте, что я взял заложника, освободить которого не сможет ни один спецназ в мире.

Глава 17

— Ты этого не сделаешь! — вырвалось у меня.