Последним ударом сердца

Перетасовывая факты и так и сяк, Олеся даже не заметила, как наступил вечер. Просто в один прекрасный момент тихонько шушукающиеся коллеги громко заговорили и засобирались по домам. Даже подруга, о которой она забыла на несколько часов, соблаговолила выбраться из своей норки, откуда не показывала носа целый день. Орлов покинул офис еще раньше, наказав Любочке проверить сигнализацию и передать ключ охране. Тогда-то Смирнова и оценила всю прелесть теперешнего расположения ее рабочего места. Аккурат напротив входа в директорский кабинет. Тут же пришло понимание, почему она, с головой, ушедшая в свои мысли, ощущала некий дискомфорт — оказалось, это взгляд Вячеслава то и дело останавливался на ее скромной персоне.

Подождав, пока Галина удалится, Олеся принялась складывать ручки в стол. Затем выключила компьютер, подхватила сумку и, попрощавшись с Любочкой, поспешила домой. Возле лифта было пусто. Войдя в кабину, Смирнова чуточку помедлила, но никто так и не появился. Решительно нажав кнопку, она поехала вниз.

Как только двери закрылись, опять возник таинственный невидимка. Словно насмехаясь над ее недавними умозаключениями, залез под юбку. Бесцеремонные конечности затанцевали по телу, ощупывая ноги и то, что выше.

Взвизгнув, Олеся прижалась к стенке лифта. Замахала руками в надежде оттолкнуть, ударить, вынудить убраться восвояси, но ладони спокойно проходили сквозь воздух, не ощущая преград. А в это время невидимка развлекался: наглые пальцы щупали коленки, лапали бедра, сжимали ягодицы. Без стеснения проникали в трусики, дергая за волоски.

В висках застучало, грудь судорожно вздымалась, к горлу подкатывал противный комок. Кожа горела, но холодные, будто мертвецкие прикосновения, заставляли тело передергиваться, биться как от озноба. Смирнова зверем металась по кабинке, ставшей для нее клеткой. А в голове билась только одна мысль: бежать.

Бежать! Бежать!!!

Наконец, лифт остановился. Не дожидаясь, когда двери откроются полностью, она ужом проскользнула в образовавшуюся брешь и понеслась на улицу.

Невидимый мучитель исчез внезапно, как и появился.

Где-то рядом шуршали шинами автобусы. Натужно тарахтели маршрутки, громыхали трамваи. Мимо мелькали удивленные лица, оставались позади пестрые пятна одежды, вывесок, рекламы. Зелень придорожных кустов смешивалась с серым асфальтом, превращаясь в туннель, по которому бежала Олеся. В боку уже давным-давно кололо, воздуха не хватало, глаза слезились, но она, не чуя под собой ног, летела домой. Мысленный навигатор мигал красным, показывая, что до вожделенного убежища осталось немного: подземный переход, сто метров, поворот, два крайних подъезда, лестница и родная дверь.

Дверь поддалась не сразу. Трясущиеся пальцы неловко держали связку, и ключ просто-напросто не мог попасть в скважину. Наконец, замок щелкнул. Олеся, навалившись всем телом на препятствие, не успела вовремя среагировать и буквально упала в квартиру. Рухнула на пол, ударяясь коленями. Не чувствуя боли, вскочила и метеором рванула в ванную.

Слезы хлынули в тот момент, когда она ожесточенно срывала с себя одежду. Проклятая юбка, ни в какую не снималась — пуговица расстегнулась, но молнию заело. Наплевав на целостность вещи, Смирнова рванула со всей силы. Ткань треснула прямо по шву, отделяя застежку от материала. Упавшая под ноги тряпка сразу же отправилась в мусорку, за ней в ведро полетели блузка и белье.

Олесе повсюду мерещились следы потусторонних лап: на груди, животе, бедрах. Иногда даже казалось, что она чувствовала сладковатый трупный запах, возможно, навечно въевшийся в волосы.

«Только бы не отключили горячую. Только бы не отключили…», — твердила словно мантру, раздвигая створки душевой кабинки.

Она запросто сойдет с ума, если не смоет с себя мерзкие прикосновения.

Руки елозили по электронной панели, нажимая все кнопки подряд. Включилось и выключилось радио, зажглась подсветка, на дисплее замерцали показатели, резервуар исторгнул порцию шампуня. Вот только вода так и не потекла. Напряжение усиливалось, и вдруг в один прекрасный момент Олеся поняла, что совсем не помнит, как включать кран.

Паника накрыла с головой. Смирнова бестолково закрутилась в замкнутом пространстве, задевая локтями выступающие части. Внезапно сверху на нее обрушилась ледяная масса. Громкий крик сорвался с губ сам собой.

Сознание немного прояснилось. Скрюченные, словно в судороге пальцы нащупали шарик смесителя и покрутили в нужную сторону. Вода стала нагреваться.

Кабинка наполнялась паром.

Нежную кожу на груди уже саднило, но Олеся остервенело терла себя мочалкой. В который раз намазывала волосы шампунем и бесконечно долго стояла под обжигающими струями, но все равно считала себя грязной. Гадкой. Отвратительной. Помеченной.

Неожиданный скрипучий звук заставил ее повернуться и в прямом смысле слова остолбенеть от ужаса. На запотевшем стекле проявлялись буквы.

«Лю — би — мая, при — вет», — вполголоса прочитала она и пошатнулась.

В глазах потемнело, голова враз потяжелела, колени стали подгибаться — Олеся медленно, но верно стекала в обморок.