Последствия

Протокольный дроид. Два астромеха. Целая стойка с оружием — судя по виду, имперским. У дальней стены — ряд панелей, похоже снятых с одной из парусных яхт хат-тов, и несколько других хаттских артефактов — некоторые обуглены, другие помяты.

— Превосходно, просто превосходно, — потирает руки Эдвин. Он сразу же направляется к одной из полок и начинает изучать содержимое ящиков, коробок и проволочных корзин, практически забыв о существовании Кобба, пока тот не спрашивает:

— Ты ведь из той новой горнодобывающий компании?

— Что? — оборачивается Эдвин. — Гм… да.

— Компания «Красный ключ»?

— Она самая. Откуда знаешь?

— До меня доходит много слухов. Все меняется — не только в Галактике, но и тут, дома. Хатты так и не решили, кто следующий займет трон Джаббы — если эту плоскую плиту можно назвать троном. Похоже, для Татуина могут наступить новые времена.

— Да, хотелось бы надеяться, — безразлично бросает Эдвин, почти не обращая внимания на болтовню Кобба. Он рад, что тот его сюда привел, но теперь он жаждет, чтобы его оставили в покое.

Эдвин замечает на полу большой длинный ящик. Он срывает грязную тряпку, и…

Ого!

Он извлекает из контейнера шлем, помятый и покрытый оспинами, словно от какой-то кислоты, и постукивает по нему костяшками пальцев. Все-таки мандалорцы умели делать броню.

— Взгляни-ка, — говорит он, подняв шлем. — Мандалорская боевая броня. Целый ящик. Судя по всему — полный комплект. Будто в пекле побывал. Думаю, моему боссу это понравится.

— Собственно, я предпочел бы забрать ее себе, — заявляет Кобб.

— Вряд ли, — отвечает Эдвин, поворачиваясь к нему с шлемом под мышкой. Бластер на его бедре внезапно потяжелел — так и тянет его вытащить. Эдвину вдруг кажется, будто он по-настоящему проникается духом этой планеты. Ему еще ни разу не приходилось стрелять в разумное существо.

Возможно, именно сегодня наступил тот самый день. При мысли об этом Эдвина охватывает странное возбуждение.

Кобб улыбается, скрестив руки на груди:

— Что ты задумал, фирмач? Мне эта броня как раз бы пригодилась. Полагаю, будучи вновь назначенным представителем закона…

— Сам себя назначил? — перебивает его Эдвин.

Но Кобб не клюет на приманку.

— Будучи представителем закона, я вполне мог бы воспользоваться некоторой защитой от продажных типов, которые считают, будто ухватили на моей планете свой шанс. Так что броня моя.

Усмехнувшись, Эдвин отводит в сторону полу куртки, показывая бластер.

— Послушай, Кобб…

— Для тебя — шериф Вэнс.

— Вот как? — смеется Эдвин. — Шериф? Мне крайне не хотелось бы доставать оружие…

Рука Кобба Вэнса молниеносно взмывает вверх, и в ней тоже оказывается бластер. Выстрел прожигает дыру в правом плече Эдвина, и конечность безжизненно повисает. Шлем вываливается из другой его руки, и он в ужасе пятится в сторону полки.

— Ты… ты чудовище…

— Да брось, — пожимает плечами Кобб. — Я вовсе не чудовище. Во всяком случае, ничем не хуже твоего начальника, виквайского дерьмоеда Лоргана Мовеллана. Мне известны все его мошеннические схемы. И не только его. Преступные синдикаты боятся, что вернувшаяся Республика прижмет их к ногтю, и пытаются найти способ создать видимость законного существования. А пока хатты дерутся друг с другом за власть, на планету слетаются так называемые горнодобывающие компании во главе со всякими скотами вроде твоего босса. Новая эпоха горных баронов. Но ничего у них не выйдет — благодаря мне и другим таким, как я. Мы несем закон в эту обитель беззакония, и мой выстрел положит тому начало. А броню я у тебя забираю.

— Не убивай, прошу! — скулит Эдвин.

— Нет, я тебя не убью. Я оставлю тебя в живых, чтобы ты смог сказать боссу, что ему лучше собрать вещички и убраться подальше из этого сектора. Если, конечно, он не хочет, чтобы я явился к нему в новой — вернее, в моей новой — броне.

— Скажу, — бормочет Эдвин, оседая на пол.

Кобб забирает ящик с броней и направляется к выходу, бросив по пути:

— В следующий раз, когда решишь изображать из себя стрелка, лучше сперва стреляй, а болтай потом. Всего хорошего.

Глава тридцать вторая

Бац!

Камень с силой ударяется о шлем штурмовика. Шлем проворачивается, ослепляя своего владельца. Джом Барелл подскакивает к облаченному в броню имперцу и с размаху бьет ногой по ладони с бластером. Руку отбрасывает назад, винтовка, крутясь, вылетает из нее.

Джом ловит оружие и трижды стреляет штурмовику в грудь.

Труп валится на тела трех остальных.

Сломанная рука Джома все так же бесполезно болтается сбоку.

«Неплохо для птицы с перебитым крылом», — думает он.

Он начинает подниматься по лесенке, ведущей к суборбитальной турболазерной пушке, но, как выясняется, это не столь уж простая задача. Ему приходится медленно ползти, подтягиваясь здоровой рукой и закрепив за спиной бластерную винтовку штурмовика.

Джом стонет и рычит, напрягая все силы. Ему кажется, будто прошла целая галактическая эпоха, но каким-то образом ему все же удается добраться до верха и открыть люк. Он начинает спускаться внутрь…

— Ни с места! — слышится чей-то голос.