Послушница тайной школы

– От меня ни на шаг, – голубые глаза прошлись по мне сверху до низу и ободряюще улыбнулись, – отлично выглядишь, Мара!

Глава 6

Спускаемся по лестнице, впереди Луиза, я следом. Уверенность хозяйки подействовала на меня ободряюще, я вообще с ней чувствую себя другим человеком. С того момента как я ее встретила во мне словно огонек какой-то зажегся. Я вдруг впервые за всю свою жизнь поверила в собственное будущее, поверила, что оно вообще у меня есть это будущее.

Луиза оборачивается и еле слышно спрашивает.

– А труп-то где?

Показываю ей в сторону кладовки.

– Должен быть там. – Сама поворачиваюсь туда и вдруг обращаю внимание, что дверь открыта, хотя я точно помню, как закрывала ее и еще давила плечом, чтобы дожать до конца.

– Что значит должен быть? – Баронесса уловила растерянность, повисшую на моем лице.

Что значит, что значит, – раздраженно передразниваю ее про себя, – если тебе уж так интересно, то сходи и проверь, а мне все-равно там он еще или нет.

– Ладно, черт с ним, – шепчет мне Луиза, – не до этого. Сейчас главное выскользнуть отсюда без скандала, а со всем, что ты натворила будем разбираться после. В первую очередь, надо попасть во дворец грандессы, а там видно будет.

Прошептав, она разворачивается по коридору в сторону черного хода, и я еле поспеваю за ней. Темный узкий проход заставлен всяким хламом, мимо которого я пытаюсь проскользнуть и ничего не задеть. Мы благополучно миновали уже половину пути, и я совсем было решила, что в этот раз пронесло, и как сглазила. Стоило только подумать, как тут же распахнулась дверь, и в наш сумрачный мир ворвалось яркое солнце.

– Вот, черт! – Жмурюсь и прикрываю глаза ладонью.

В слепящем прямоугольнике дверного проема застыла фигура нашего «радушного» хозяина.

– Ваша милость, – в голосе трактирщика сквозит нескрываемое удивление, – вы уходите. Ждать вас к обеду?

По напрягшейся спине Луизы чувствую, что она не знает, как реагировать. Я и сама не пойму – неужели сынка еще не хватились?

Снимая все вопросы, в проеме появляется еще одна фигура и полностью заслоняет яркое солнце.

– Здрасьте, ваша милость. – Мой недавний знакомый привалился к косяку, держа на вытянутых руках ящик с рыбой.

Голова замотана белой тряпкой, левый глаз заплыл и налился одутловатой синевой.

Живой значит, – быстро перевожу взгляд с папаши на сына, не понимая пока, хорошо это или плохо.

– Куда ты лезешь с рыбой, идиот! – Лерон набросился с криками на сына, стараясь выпихнуть того обратно.

Младший Мутт даже не думая шевелиться, не обращает никакого внимания на крики и тычки отца, он продолжает стоять в проходе и лыбиться, не спуская с меня глаз.

– Вот ведь наградили меня небеса сынком, – Хозяин таверны повернулся к баронессе и скорчил страдальческую морду, – сегодня вот с лестницы упал и всю башку себе разбил. И так мозгов было немного, а теперь, видать, и последнее вылетело.

А тот, о ком шла речь, расплылся в довольной усмешке и нагло подмигнул мне здоровым глазом. Я оторопела, – это что он со мной заигрывает, что ли? Может быть прав папаша, и сынок действительно умом тронулся после удара?

Луиза перевела взгляд с перевязанной головы хозяйского сынка на меня и, покачав головой, ответила трактирщику.

– Ничего, господин Мутт, зато здоровьем его богиня не обидела.

– Это да. – Лерон оставил бесплодные попытки вытолкать сына на улицу и с гордостью посмотрел вверх на возвышающегося над ним здоровяка.

Через минуту, правда, он спохватился.

– Ваша милость, вы заблудились, верно, в полумраке. Парадный выход в другую сторону по коридору.

Луиза тут же подхватила эту мысль.

– Вы правы, кажется, мы не туда свернули. – Зашелестев юбками, она развернулась и, подарив мне гневный взгляд, зашагала обратно.

Я, конечно же, повернулась за ней, но чувствую, взгляд этого балбеса просто жжёт мне затылок. Оборачиваюсь и точно, упираюсь в засветившиеся радостью глаза. Награждаю его чуть раздвинутыми уголками губ. Ну а что? Парень туповат, но это же не преступление. Сглупил, получил по морде и ведь не стал же орать, не побежал жаловаться. Вон синячина какой, а его, кажется, это даже радует. Как я вообще могла подумать, что он умер, по-моему, он до сих пор расценивает мой удар как заигрывание.

Подмигиваю ему на прощание и думаю, – я еще об этом пожалею, – потому что умилительно-влюбленный взгляд этого громилы ясно говорит, что так просто он от меня теперь не отстанет.

Выходим из дверей и сразу же попадаем под палящее солнце, не знаю, как там себя чувствует моя хозяйка в своих юбках, а я так сразу вспотела в этой кожаной тужурке. Тем более идем быстро, шаг у Луизы широкий, видно, что сапоги она носила чаще, чем туфли.

– Вы уж простите меня, ваша милость. – Сбиваюсь опять на «милость».

Луиза, не сбавляя шага, поворачивает ко мне злое лицо.

– Я сегодня не умывалась, не подготовилась к встрече, думала о ерунде и выглядела полной идиоткой там у черного хода, – она остановилась и вперилась в меня колючим взглядом, – и все потому, что понадеялась на тебя.

– Ваша милость…!