Пособие для начинающих шантажистов

– Считай, что я ставлю тебя перед фактом. Я не могу в подобной ситуации не предложить Вике свою поддержку. Ей нужна моя помощь. Тем более я должен объяснить ей, что шантажист не имеет ко мне никакого отношения.

– Ты ничего не знаешь и не понимаешь! – выпалила я, глотая обиду. – Ты можешь понять, что пока что ты являешься для Виктории врагом номер один? Тебе попросту опасно появляться у нее.

– Ну конечно опасно, – передразнил бывший муж. – А без нее жить еще опаснее.

– Ну и иди на все четыре стороны! – я жутко расстроилась и с трудом сдерживала слезы. – Для него стараешься, можно сказать, жизнью ради него рискуешь и собственной порядочностью, а он…

– Кэт, – очень спокойно произнес Шурик, – я не просил тебя рисковать своей порядочностью. Я действительно не могу так больше. Мне необходимо объясниться с Викторией. Это обдуманное решение, и отмене оно не подлежит.

И снова я почувствовала, что Шурик прав. Зачем я лезу? Его личная жизнь меня абсолютно не касается. Разве что с точки зрения друга. Теперь ведь, наверное, придется дружить всем вместе…

– А ты говорил Виктории, что был женат на ее близкой подруге? – зачем-то спросила я.

– Нет. Я ведь не знал, что вы знакомы. Это тоже выглядит подозрительно, правда? Какая-то идиотская вереница совпадений. Я будто бы скрываю, что знаком с тобой, будто бы нарочно не звоню после окончания Клюшкиного контракта, будто бы умышленно пугаю Дарью и подбрасываю черные розы. На самом-то деле, если бы никакого шантажиста не было, эти поступки не выглядели бы столь угрожающими и подозрительными. А сейчас действительно получается, что Вика меня боится. Мне обязательно надо объясниться с ней. Чтобы не было никаких недоговорок. Чтобы все было по-человечески. Без интриг, взаимных обид и извечных споров, кто сильнее. Я хочу нормальных прочных отношений. Мы не в мексиканском сериале. Понимаешь?

Нет. Я не понимала. Как Шурик представляет себе Викторию «без взаимных обид и споров, кто сильнее»? Честно говоря, меня порядком утомили Шуркины любовные бредни. Оставалось лишь признать лишний раз, насколько недееспособными становятся люди, когда влюбляются. Мой бывший второй муж явно не хотел думать ни о чем другом, кроме своих отношений с Викторией, а пропажа денег и исчезновение Жорика, на его взгляд, были не настолько важны.

– Надеюсь, ты знаешь, что собираешься делать, – я мстительно предоставила Шурику полную свободу действий. – Только, если все это выйдет тебе боком, не говори потом, что я не предупреждала! И еще – отдай форд! Ты же все равно на работе, а мне надо кое-куда съездить… Ты обещал, что до окончательной продажи еще один раз дашь мне машинку. Этот раз настал!

– Будешь-таки объезжать все вокзалы? – рассмеялся Шурик, но документы и ключи послушно протянул. – Только, умоляю, будь осторожна. Формально машина уже не моя, я обещал отдать ее со дня на день новому владельцу, так что обращаться с фордом сейчас нужно особенно ласково.

– Это ты мне говоришь? – удивленно вскинула брови я, памятуя о том, что никто не любит эту машину так, как я.

– Надеюсь, ты знаешь, что собираешься делать, – кинул уже мне в спину посмеивающийся над моими обидами и планами Шурик.

Глава пятнадцатая,

в которой лишний раз подтверждается, что дура не пуля, а тот, кто стреляет

От всех этих насмешек исследовать вокзалы совершенно расхотелось. Я решила ехать к Виктории. Во-первых, я все равно должна была с ней встретиться, во-вторых, если уж где-то и ждать появления Жорика, то, наверное, логичнее всего в офисе у нынешнего работодателя. Тем более в переулке прямо напротив входа в Викин новострой, словно это был некий знак, оказалось свободное место для парковки.

На этот раз к Виктории меня пропустили без малейшей задержки. Услышав, кто пришел, Светлана кинулась навстречу и, словно опасаясь, что я могу по дороге исчезнуть, лично проводила меня от охранника до дверей кабинета Силенской.

– Прекрасная работа, Светочка! – похвалила ее Виктория и пояснила для меня: – Минуту назад я попросила разыскать тебя и доставить ко мне – и вот ты уже тут!

Вика явно нервничала, поэтому объяснять, что заслуги ее секретаря в моем появлении нулевые, я не стала. Вместо этого спросила, позабыв о всякой конспирации:

– Жорик не объявлялся?

– Нет, – Виктория дождалась, пока за Светланой закроется дверь, и со слезами в голосе произнесла: – Зато объявился шантажист.

Сказать, что я была выбита из колеи, значило не сказать ничего.