Пособие по выживанию

Но сейчас у меня отсутствует понимание, зато есть ощущение, как будто придавили плитой. Ситуация не контролируется. Происходит взрыв ненависти к женщинам, вызывающий во мне их осуждение. Я вспоминаю малейшие аналогичные случаи, прощаю и молюсь. Через несколько часов — сильная боль в горле, которая постепенно перемещается в низ живота. Выходит программа панического страха перед будущим, причем масштаб очень большой, затронуто не одно поколение потомков. Я заново пересматриваю всю жизнь и продолжаю молиться. Проходит несколько часов, и в горле возникает такое ощущение, словно кто-то вцепился в него когтями. На резкую потерю энергии первым реагирует горло, затем низ живота, ибо жизнь и энергия вытекают оттуда. Подобные моменты — очень плохой знак. Ситуация неважная. Я совершенно не понимаю, что со мной происходит. А что-то происходит, причем что-то очень опасное. Я опять пытаюсь привести себя в порядок. На какое-то время все улаживается, а потом рушится вновь. Я никогда в жизни не принимал таблеток и не делаю этого сейчас, тем более, что таблетки мне не помогают. Странное ощущение: все тело как будто разваливается, горло вибрирует, кружится голова. Единственное, что остается в такие моменты, сохранять чувство любви. Даже если не справляешься с ситуацией, все равно создаешь какую-то динамику — положительную или отрицательную. А пока под каждую эмоцию страха сознание тут же выдает соответствующую ситуацию.

Приступаем к проработке версии. Я проработал десять лет целителем. Все больные — сверхтяжелые, преимущественно раковые. Обычно целитель, занимающийся раковыми больными, если он не шарлатан, умирает достаточно быстро, и хуже всего то, что он может брать болезнь не только на себя, но и сбрасывать ее на своих детей и внуков. Если бы я заметил этот процесс в себе, то немедленно покончил бы с целительством. Но дело в том, что я вижу поверхностные уровни, а защита моя может пробиваться на уровнях гораздо более тонких. Почему целительством обычно занимаются старушки? Для женщин старение гораздо большая травма, чем для мужчин. Поэтому в старости они меньше привязаны к жизни и желаниям. Хотя умирают они тоже достаточно часто, когда попадают на пациента с серьезными проблемами. А молодой целитель — это немножко самоубийца, если у него не закрыта зависимость от жизни.

У меня такой защитой были неприятности различного масштаба, и не обо всем я могу говорить в своих книгах. Главной защитой были понимание и устремленность к Богу. Но перегрузки и переживания, которые я себе позволял, не могли пройти бесследно. Когда есть проблемы, я обычно молюсь и пытаюсь вникнуть в суть. Когда что-то нащупываешь, наступает облегчение. Здесь это не присутствует. Я продолжаю молиться и перебирать все возможные варианты. Я знаю одно: если преодолеешь страх неверия в себя и сохранишь устремленность к Богу, любую проблему можно решить. Биться нужно до последнего. Я раньше считал, что смерть останавливает устремления. Но когда в 1991 году получил смертный приговор в связи с онкологией, я продолжал бороться уже не за свое тело, а за свою душу. А без любви и устремления к Богу душу спасти невозможно. И тогда я впервые на себе увидел, как стремительно выздоравливает тело при очищении души. Что же сейчас происходит с моей душой, если тело разваливается на глазах? Пока, правда, это тонкий энергетический уровень, к телу он подойдет позднее. В принципе источник понятен. Корни человеческого счастья дают импульсный и очень мощный взрыв агрессии. Жизнь, сексуальность, желания, человеческая любовь, будущее — этот клубок взрывается проблемами. И я, к сожалению, ничего не могу поделать. Я теперь чувствую то, что чувствуют пациенты. Мое видение мне не дает сейчас ничего. Стресс дает энергию. Эту энергию можно направить на страх и уныние, то есть саморазрушение, а можно продолжать держать любовь и просчитывать варианты. Фраза «бороться до последнего», пожалуй, неверна.

Последнего нет. Бороться нужно бесконечно. Даже если жить осталось несколько секунд, нужно продолжать думать о душе и продолжать устремляться к Богу.