Посох. Тетралогия

Йолн Холнамуртен, маг и по совместительству гном, безжалостно гнал пленных ронских гвардейцев через покрытые вереском холмы. Его призрачные эльфы, гномы и великаны то и дело зверски орали на пленных, время от времени награждая их увесистыми тумаками. Гному удавалось раз за разом создавать иллюзию этих, отнюдь не ласковых, прикосновений. Он рисковал. Он здорово рисковал. Слишком много этих гвардейцев, стоит одному из них по-настоящему взбунтоваться – и иллюзия не устоит. Станет ясно, что он здесь один, один против пусть безоружной, но вполне реальной толпы, еще вчера бывшей сплоченным воинским подразделением. Поэтому он и спешил. Не дать им опомниться, спешить, торопиться, гнать их призрачным страхом, только бы поскорей добраться до места…

Он здорово рисковал – но разве у него был выход?

Гнать, торопить, не давать думать, быстрей, быстрей, еще быстрей… кто там отстает?.. пристрелю, сволочь!.. ногами, гады!.. ногами шевелите!.. не давать думать… не давать опомниться… не давать…

Он уже присмотрел тут одно озерко, весьма неплохое место, совсем неплохое для того, что он задумал. Только бы добежать туда! С горы-то оно все недалеко кажется, а вот ногами, особенно когда бежать приходится вровень с долговязыми людьми…

Нет, конечно, Йолн Холнамуртен не собирался топить пленных, он всего лишь хотел избавить Эруэлла от чудовищной обузы, так чтоб при этом никто особенно не пострадал.

Вот почему пленные ронские гвардейцы тяжело молотили сапогами мерцающий шорох вереска, вбивая свою досаду и страх в ни в чем не повинную землю.

– Быстрей! Быстрей! – хрипло орали призрачные гномы.

– Бегом! – яростно звенели вековечные голоса наколдованных эльфов.

– А ну! – трубно ревели несуществующие великаны.

Ронские гвардейцы бежали. Им даже в голову не пришло усомниться. Какое тут усомниться, когда тяжелая великанья дубинка с ревом проносится над головой и полумертвым воздухом сыплет тебе за шкирку, когда подонки-эльфы с размаху хлещут стрелами, словно плетьми, норовя угодить по щекам, да так, что из множества мелких порезов начинает сочиться твоя, а не чья-то чужая кровь, когда маленькие свиньи гномы норовят ткнуть топорищами своих секир в такое место, чтоб побольней, и все орут, требуют, приказывают: «Быстрей! Быстрей! Быстрей!» Нет уж. Тут не до сомнений!

Йолн Холнамуртен чувствовал, что устает. Выдыхается. Скоро совсем скиснет. Он-то отнюдь не воин. Не его дело – бегать вровень со здоровенными мордоворотами. Еще немного, и он просто отстанет, потеряется в этих проклятущих холмах, запутается в этом чертовом вереске, свалится в какую колдобину – и поминай как звали! Конечно, его иллюзии таковы, что и без своего создателя способны продолжать существование, однако не слишком ли заученными станут тогда все эти крики, толчки, удары…

…они и так уже…

Отряд то и дело переваливал через холмы, и гном не мог видеть всего войска сразу. Когда наспех наколдованный эльф двадцать пятый раз подряд делает одно и то же движение – это должно настораживать или… не должно?

«Зря не догадался лошадь взять!.. вот теперь и беги, дурак!»

Йолн Холнамуртен уже задыхался, когда чужая сила пришла ему на помощь. Добрым старым вином разбежалась по жилам. Гном сразу понял, кто ему помогает. Те самые сумасшедшие черные маги, вернувшие его к жизни, идиотские поклонники его дурацкого творчества! Однако гном не смог на них как следует рассердиться – в конце концов, это их сила не давала ему упасть, свежей струей вливаясь в слабеющее тело, это их магия удерживала уже начавших было бледнеть и выцветать призрачных эльфов, гномов и великанов. Когда маг отстает, сотворенные им призраки могут бежать дальше. Когда маг вот так вот омерзительно устает – они тают, словно кусок сахара в стакане чая.

Эстен Джальн и его ученик пришли на помощь и старались вовсю. Правда, их стараниями некоторые гномы стали скакать через колонну пленных, а великаны бросили дубинки и продолжили путь на руках.

Гном с отчаянием решил было, что уж теперь-то точно все догадаются, но вместо этого ронские гвардейцы перепугались еще сильней. Так сильно, что гном сам испугался, как бы они со страху не померли. Он повелел ведомому им воинству перейти на шаг и с облегчением отмстил, как мелким киселем дрожат и подгибаются ноги врагов – на свои ноги он старался не смотреть, – а наколдованные им воины чувствовали себя бодрыми и свежими, как всегда.

До озера было – рукой подать.

Когда тусклая сталь озера скупой слезой растеклась у ног, и стало ясно, что дальше идти не нужно, ронские гвардейцы со стоном попадали на землю.

– Как на учениях! – давясь воздухом, прохрипел один из них.

– Врешь, – выдохнул другой, – командир, конечно, еще та погань рваная, но так он нас – никогда… никогда, слышишь?

– Молчать! – взвизгнул стоящий рядом эльф. – Вам будет строить крепкость! Вокруг вся озерны!

– Силы небесные! – испуганно шепнул гвардеец. – Крепость вокруг озера! Они тронулись…

– Матерьял сейчас доставят. – степенно пробасил гном, опираясь на секиру.