Посошок

— Разбили рожу мою хмельную?Убейте душу мою больную!Вот вы сопели, вертели клювом?Да вы не спели. А я спою вам!……. А как ходил Ванюша бережком….. вдоль синей речки!……. А как водил Ванюша солнышко….. на золотой уздечке!Да захлебнулся. Пошла отрава.Подняли тело. Снесли в канаву.С утра — обида. И кашель с кровью.И панихида у изголовья.И мне на ухо шепнули:— Слышал?

Гулял Ванюха…Ходил Ванюха, да весь и вышел.Без шапки к двери.— Да что ты, Ванька?Да я не верю!Эх, Ванька, встань-ка!И тихо встанет печаль немаяНе видя звезды горят, костры ли.И отряхнется, не понимая,Не понимая, зачем зарыли.Пройдет вдоль речки,Да темным лесом,Да темным лесомПоковыляет,Из лесу выйдет

И там увидит,Как в чистом поледуша гуляет,Как в лунном поледуша гуляет,Как в снежном поледуша гуляет…

На жизнь поэтов

Поэты живут. И должны оставаться живыми.Пусть верит перу жизнь, как истина в черновике.Поэты в миру оставляют великое имя,Затем, что у всех на уме — у них на языке.Но им все трудней быть иконой в размере оклада.Там, где, судя по паспортам — все по местам.

Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада,По чистым листам, где до времени — все по устам.Поэт умывает слова, возводя их в приметыПодняв свои полные ведра внимательных глаз.Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта.И за семерых отмеряет. И режет. Эх, раз, еще раз!Как вольно им петь. И дышать полной грудью на ладан…Святая вода на пустом киселе неживой.Не плачьте, когда семь кругов беспокойного ладаПойдут по воде над прекрасной шальной головой.Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие.Прорвется к перу то, что долго рубить и рубить топорам.Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.Поэты идут до конца. И не смейте кричать им

— Не надо!Ведь Бог… Он не врет, разбивая свои зеркала.И вновь семь кругов беспокойного, звонкого ладаГлядят Ему в рот, разбегаясь калибром ствола.Шатаясь от слез и от счастья смеясь под сурдинку,Свой вечный допрос они снова выводят к кольцу.В быту тяжелы. Но однако легки на поминках.Вот тогда и поймем, что цветы им, конечно, к лицу.Не верте концу. Но не ждите другого расклада.А что там было в пути? Метры, рубли…Неважно, когда семь кругов беспокойного ладаПозволят идти, наконец, не касаясь земли.Ну вот, ты — поэт… Еле-еле душа в черном теле.Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.