Поспорить с судьбой

– Это же так сразу не делается. Тем более, что он ее напугал до истерики. Она, как и я, тоже была изумлена таким поведением и тоже сделала вывод, что он всерьез хочет установить с ней хорошие отношения. А причину для этого она нашла единственную – поскольку ему срочно нужна невеста, он выбрал ее.

– И что здесь страшного?

– Да не хочет она за его величество замуж. Одновременно боится и короля обидеть, чтобы не впасть в немилость из-за отказа, и его будущую королеву настроить против себя, потому что та может увидеть в Эльвире соперницу.

– Так чего ты переживаешь, раз она все равно не хочет за него замуж? Подумаешь, немилость. Женишься сам и заберешь к себе в отдел пропаганды.

– Я сначала тоже так подумал. А потом меня взяли сомнения. Шеллар – мужик дотошный и настырный и своего добиваться умеет, а женщины – существа слабые. И если он задастся конкретной целью склонить конкретную женщину к браку, она и сама не поймет, как согласилась. Уж на это у него ума хватит. Это во-первых. А во-вторых, вспомнил я о своем предсказании, которое сделал ей давным-давно. Ведь уйти от судьбы действительно сложно и практически невозможно, так что рано я, пожалуй, решил, что предсказание не сбылось. Ей я, конечно, об этом не сказал, а то она бы до сих пор в истерике билась. Придумал другие правдоподобные объяснения. Например, что Шеллар, получив стрелу под ключицу и чуть не отправившись к предкам, задумался о жизни и смерти, и решил привести в порядок свои дела на этом свете. На всякий случай. Или что он боится, как бы Эльвира своими публичными рассуждениями о его сомнительной ценности как любовника не спугнула ему будущую королеву. В таком вот духе. А самому мне после этого до сих пор как-то не по себе. Сижу и сомневаюсь. То думаю: а не пошел бы ты на фиг, дорогой Шеллар, хоть и были мы друзьями, но женщину свою я тебе не отдам. А то, как вспомню, кто он такой и что я такое, и совсем противоположные мысли возникают. Пусть лучше будет моя Эльвира королевой Ортана, чем болтаться по Зеленым горам, жить в хижине, стирать и готовить и все такое… Да еще представь – такую красавицу поместить в общество одичавших от безбабья мистралийцев… Ведь не посмотрят, что моя жена, обязательно найдется какая-нибудь сволочь… Вот такие дела. И что самое печальное, я так и не смог выяснить, зачем же действительно он к ней приходил, и зачем ему понадобилось с ней мириться. Я его прослушать не смог.

– Само собой, – сказал Кантор. – Он постоянно носит экранирующий амулет.

– Зачем? Чтобы не прослушали?

– Может, и за этим тоже. А еще – чтобы не попадать под эманации. Когда-то на моем концерте он поймал эманацию, так чуть в обморок не упал. С тех пор, наверно, и носит. Но сейчас ему это уже вряд ли нужно… хотя я в этом мало понимаю. Да не страдай ты так, может, обойдется. А выйдет она замуж, будет Шеллар носить рога. Мне Жак уже как-то говорил, когда пытался Ольгу сватать, что у порядочной женщины должны быть и муж, и любовник.

– А потом она принесет ему наследника с интересными глазками или волосиками занятного цвета, – хмыкнул Пассионарио. – И он тут же вспомнит, что они оба чистокровные люди.

– А ты предохраняйся качественней. Кстати, что с твоим браслетом?

– Расстегнули, – печально кивнул Пассионарио. – Это единственное, что меня действительно радует.

– Мафей сам или к Жаку носил?

– К Жаку. Судя по его рассказам, этот Жак – удивительный парень. Я бы с ним тоже познакомился, но, к сожалению, он особо приближенное лицо Шеллара, так что надеяться на то, что сохранит в секрете наше знакомство, никак нельзя. А жаль. Я бы тоже хотел подзаняться боевой магией, а то случись что – я ничего не умею. Правда, за уши меня таскать не станут, возраст не тот, но может случится и чего похуже.

– А при чем тут Жак? – не понял Кантор.

– Он учит Мафея боевой магии. Совершенно уникальная школа, Мафей утверждает, что этот Жак вообще единственный представитель в нашем мире. Называется школа Перчатки и Шлема, уж не знаю почему. Он мне принцип показал, это что-то невероятное! Любое заклинание можно конструировать самому в меру собственной фантазии. Может, получится как-нибудь через Мафея освоить этот принцип, а дальше самому заняться конструированием? Потрясающая вещь, честное слово.

– Постой, – опешил Кантор. – Жак? А Мафей тебе фиалки за уши не сует? Он же не маг. Во всяком случае не такого уровня, чтобы кого-то учить.

– Смеешься? Мафей мне рассказал, как пять лет назад этот Жак на его глазах сделал в лепешку пятерых магистров из ордена Небесных Всадников. Это что, по-твоему, не уровень? Причем, что вообще невероятно, парню двадцать шесть и он чистокровный человек.

– Так не бывает, – решительно заявил Кантор. Потом вдруг вспомнил телепортацию с жужжанием и щелканьем и заткнулся. Что бы он вообще понимал в уникальных школах, тоже, маг-теоретик!

– Не бывает? – переспросил Пассионарио. – Специалист! Лабиринт какой-то непонятный, в который абсолютное большинство не верит, видите ли, бывает, а двадцатишестилетние боевые маги – нет! Да что мы знаем о природе Силы? Даже мой папа толком не знает.