Поспорить с судьбой

– Да уж изловчился, – проворчал Кантор. – Я вам тоже не скажу. Вы и так слишком много знаете. Это Жак меня все-таки узнал? Или Азиль?

– Жак тебя не узнал, – довольно улыбнулся король. – Я вычислил тебя сам, хотя это может показаться нескромным. А почему ты, кстати, не заходишь к Элмару? Обиделся на Азиль?

– На нее обижаться бесполезно, – вздохнул Кантор. – Просто времени не хватает. Я и Ольгу-то недели две не видел, куда уж тут по гостям ходить.

– А что ж такое? Я не слышал, чтобы в вашей вялотекущей войне произошло какое-либо оживление.

– Экий вы любопытный, ваше величество. У вас и спросить-то ничего нельзя, сразу три вопроса в ответ… Если у вас все, давайте перейдем к моему делу. Может, это вас немного утешит.

– Хорошо, – согласился король. – Ты все-таки попроси Амарго. Вдруг заинтересуется. И мой намек ему передай. Рискованно, правда, но я все же надеюсь, что он предпочтет со мной встретиться, чем поступить так, как обычно поступают с людьми, знающими лишнее. А теперь выкладывай свое дело. Я так понял, ты чем-то хотел меня порадовать?

– Да, если корона все еще заинтересована в той сделке, о которой говорил Флавиус.

– Да ты что! – Его величество обрадовался так искренне, словно ему предложили всю Мистралию с прилегающими островами… – Вы все-таки не договорились с Багги Дорсом? Или ухитрились как-то расторгнуть сделку?

– С ними, пожалуй, расторгнешь… Просто Амарго на всякий случай сделал копии с чертежей и записей, и у нас есть второй экземпляр. Поскольку даже до Пассионарио дошло наконец, что кинут нас непременно, мне поручено договориться с вами.

– Меня это несказанно радует. А что, ваш Пассионарио какой-то туповатый, что до него до последнего доходит?

– В некоторых вещах, – вздохнул Кантор. – Бард, что вы хотите…

– И с такими вот представлениями о жизни он сунулся в политику?

– Он не сам сунулся, это его сунули. Вы же слышали, он прекрасный оратор и все такое… Он так наладил пропаганду, что у нас в последние годы никаких проблем с единомышленниками. Да и финансовых проблем не наблюдается, хотя нас никто не финансирует… Или я ошибаюсь?

– Что ты на меня хитро поглядываешь? – усмехнулся король. – Не ошибаешься. Я вас не финансирую, хотя ваше правительство на каждом углу об этом заявляет. И вообще никого не финансирую, несмотря на то, что ко мне регулярно приходят с протянутой рукой представители всех восьми партий оппозиции. Меня бы самого кто профинансировал…

– Что, казначей до сих пор держится? – ухмыльнулся Кантор.

– Нет, он-то как раз оказался очень пугливым господином, совершенно неспособным переносить боль. Продержался ровно четыре минуты. Так что шесть миллионов мы достали и дыры в бюджете заткнули. Но прибыль пойдет не раньше следующего года, а у меня масса разнообразных идей, на которые нужны деньги… И идеи все какие-то глобальные, в пять миллионов ни одна не укладывается… Но мы отвлеклись. Каковы ваши условия?

– Сто винтовок через три луны, и еще сто – до начала зимы. Плюс по три дюжины патронов к каждой. А в дальнейшем будем их у вас закупать.

– Через три луны – это реально? – уточнил король. – Я же не специалист, вдруг пообещаю, а их так быстро не сделают. Об этом же еще предстоит с гномами договариваться… Я ведь так понимаю, что все это предоставляется под честное слово? И как я буду выглядеть, если пообещаю, а мастера не уложатся в сроки? Давай по срокам договоримся отдельно. А насчет всего остального вот тебе мое честное слово, что две сотни винтовок и по три дюжины патронов к каждой будут готовы по возможности в указанные сроки. А в случае задержки можно будет согласовать компенсацию.

– Про компенсацию я у Амарго спрошу, – кивнул Кантор. – Все бумаги у меня в кармане куртки, куртка у Ольги. Заберете, когда будете возвращать меня назад. А теперь можно и выпить… если ваше предложение еще актуально.

Король засмеялся и достал из сейфа бутылку.

«Вот чего он на сейф кивал, – развеселился Кантор. – Заначку его величество там хранит».

– Что хихикаешь? – поинтересовался Шеллар. – Еще спроси, почему я ее в сейфе храню, как Мафей давеча спрашивал.

– Не спрошу, – невесело усмехнулся мистралиец. – Догадываюсь, не маленький. Я сам в свое время хранил бутылку в чемоданчике с нотами.

– А сейчас где?

– Теперь я их не храню, – Кантор вздохнул и исследовал этикетку на бутылке. – Сейчас они у меня исчезают, едва появившись. Хороший коньяк у вас, сто лет такого не пробовал…

– Ну, так король я или хрен собачий? – усмехнулся его величество. – Мало того, что обо мне анекдоты рассказывают, не хватало, чтобы у меня еще и коньяк был плохой.

– Не прибедняйтесь, – возразил Кантор. – Анекдоты о вас рассказывают только потому, что вы сами это позволяете. Если бы вас боялись как следует, не рассказывали бы.

Король поставил бутылку и посмотрел на Кантора, как Стелла на извлеченный из пациента наконечник стрелы. С неодобрительным интересом.

– Ты меня иногда просто удивляешь, – сказал он. – Ваш президент позволяет про себя анекдоты рассказывать?

– Смеетесь? Десять лет без права контактов с внешним миром.