Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли

В частности, по этой причине Новое время напрямую сопряжено с распространением протестантизма, так как эта разновидность западного христианства представляет собой нечто промежуточное между особой редуцированной версией теизма (протестанты чаще всего все же признают церковь и некоторые церковные правила и догмы) и деизмом (протестанты настаивают, чтобы между человеком и Богом не было посредников — в первую очередь, в лице сакральных институтов, среды предания и теоретических незыблемых религиозных истин).

Субъективный идеализм

Гносеологическая модель Нового времени, основанная на выделении двух самостоятельных субстанций, разделилась на два основных направления.

Пока научная картина мира развивалась в рамках деизма (т.е. пока номинально признавался Бог — Декартом, Ньютоном, Ф. Бэконом и т.д.), было не так принципиально, как обосновать познаваемость мира — рассмотреть ли его как проекцию мыслительных свойств субъекта на объект (к этому тяготел Декарт) или как отражение свойств материи в сознании, т.е. результат влияния объекта на субъект (к этому тяготел Ньютон). В деизме наличие общей причины в «боге философов» снимало отчасти это противоречие, и теоретически можно было взглянуть на процесс познания с обоих полюсов. Но по мере отмирания деизма и распространения атеистических философских подходов, вопрос становился более остро.

На основе картезианского — рационалистического — подхода, где главный акцент падал на субъекта, развились научные теории, связанные с «субъективным идеализмом», утверждающим, что первичной реальностью обладает «познающий разум». Это направление стало важнейшей частью теории познания в парадигме модерна. Причем такой «субъективный идеализм» легко сочетался с атеизмом, так как существование субъекта, по-картезиански доказанное фактом мышления, было достаточным и без «гипотезы бога». Познание в этой традиции сводилось к выяснению того, как устроена структура мышления, как в ней формируются обобщения и заключения, как она трактует и воспринимает импульсы, идущие «извне». При этом природа этого «вне» могла осмысляться по-разному в разных научных школах, так как в любом случае важнее было выяснение структуры рассудочной деятельности субъекта.

Свое завершение такой «субъективный идеализм» получил в теории познания Иммануила Канта, который усомнился в том, что картезианское учение о двух субстанциях по-настоящему обосновано в самом рассудке, и тем самым окончательно и полностью освободил гносеологию от «наивных» онтологических аксиом. Рационалистическая линия в теории познания Нового времени привела к тому, что познание сосредоточилось не на объекте познания (чье бытие было под вопросом), и даже не на субъекте (который также был неочевиден), но на познании того, как осуществляется сам процесс познания.

Это постепенно привело к феноменологии (Э. Гуссерль), а далее — к Хайдеггеру, экзистенциализму и структурализму.

Материализм

Другое направление развилось из эмпиризма и получило название материализм.В нем признавалась первичность природы или материи (понятых в научной парадигме модерна). Субстанциальность природы бралась в качестве первичной, а мыслящий субъект рассматривался как отражающий структуры природы. Соответственно, материалисты полагали, что не природа мира структурирована в соответствии с природой человеческого рассудка, но человеческий рассудок есть инструмент, возникший как результат развития природы мира и призванный отражать эту природу в ее функционировании. Разум в материализме не предстоит перед природой (материей), но рождается из нее как ее разновидность. Таким образом, субъект мыслится не как антитеза объекту, но как разновидность объекта, особый объект, — живое зеркало, — способный отражать остальные объекты.

Материализм предположил, что материя существует сама по себе и может существовать без субъективного начала, имея в себе абсолютное начало. Такой подход менял задачи гносеологии, обращая научное внимание на изучение устройства материи. Постигая как устроен материальный мир, наука должна была открыть и то, как устроен разум: ведь он был ничем иным, как частью этого мира. Научная программа по сравнению с субъективно-идеалистической программой субъективного идеализма (сосредоточенной на отвлеченной теории познания) здесь несколько менялась, но так как оба направления гносеологии модерна действовали в рамках картезианского дуализма, уточняя лишь определенные подходы внутри этой гносеологической картины, они не противоречили друг другу, принадлежа к единому направлению науки Нового времени.

В советское время современными и научными считались только материализм и научные теории, построенные на его основе. Поэтому могло сложиться впечатление, что Новое время и его научная программа есть однонаправленное и поступательное движение от первых шагов в определении научной программы к законченной материалистически-атеистической картине мира, которая и есть синоним науки и гносеологии модерна.