Постигая прошлое (СИ)

Поначалу всё шло не так уж и плохо, хотя на тот момент Даниилу и казалось, что хуже уже и некуда. Отцу, правда, пришлось ударить топором дядюшку Ивана, их двоюродного дядю, который пытался влезть к ним через окно. Но, как объяснил детям папа Дмитрий, то ведь уже не дядя Иван был, а потерявший разум людоед. Ещё несколько соседей по посёлку пытались забраться в дом через окна, но всех ждала похожая участь. В дверь тоже долбились, но засов пока держал.

Самое страшное случилось, когда их родная мама, их мамулечка, всегда такая ласковая и добрая, вдруг кинулась сзади на отца, кусая его за плечи и шею. Отец отбросил её от себя, а та внезапно рванулась к малышам, вытянув руки и рыча, как зверь. Тут уж папе Дмитрию пришлось её остановить, свернув шею, а потом, на всякий случай, отрубив и голову, никто ведь не знал, в кого обращаются те, кто разум теряет и как их убить окончательно.

Тогда-то папа Дмитрий и сказал Даниилу взять с собой еды и питья, и забираться, вместе с малышами, в погреб. Зосим с Забавой не хотели в подвал, ревели до истерики, так они боялись этого места. Но и папу, отрубившего маме голову, залитого с ног до головы своей и чужой кровью, они тоже боялись. В погреб сбросили одеяла, чтобы не мёрзнуть. Взяли с собой еду и питье. Обливаясь слезами, расцеловались с папой и спустились вниз, после чего папа закрыл люк сверху крышкой, отчего сразу стало темно. Напоследок отец вручил Даниилу копье, крепко-накрепко наказав, что бы не случилось, сидеть тихо и беречь малышей. Потом он накинул на крышку сверху половичок, от чего стало ещё темнее. Лишь по краю, у самой двери, сквозь щели в полу, просачивались тончайшие струйки дневного света, падающего из частично забитого досками, окна. Дальше папа двигал что-то тяжелое, громыхал чем-то. Как оказалось, именно тогда он поставил сверху сундук, чтобы спрятать там самое ценное — родных детей.

С одной стороны, конечно, правильный поступок. Но с другой… Ведь, не появись мы здесь по счастливой случайности, да и если бы не это мое, так вовремя включившееся, странное рентгеновское зрение, ребятишки так и остались бы заживо погребенными под этим тяжеленым сундуком. Сами бы они его и на миллиметр не сдвинули, так и умерли бы, бедняги, от голода и жажды. До ужаса несправедливо бы вышло, особенно после того, как те остались единственными, кто пережил страшные события, произошедшие в деревне.

Да уж, а я то, дурак, про каких-то пленников подумал!

Видимо, пряча в подпол детей и наваливая тяжестей в, поставленный на крышку люка, сундук, их отец боялся не только того, что, тарабанящимся в дверь, тварям удастся прорваться в дом, но еще и того что и сам он может превратиться в такое же кровожадное чудовище.

Правда, по словам Даниила, за себя тот опасался зря. Ещё целую ночь они слышали, что отец оставался жив и сохранил разум. Всю эту ночь их папа Дмитрий продолжал наверху оборонять родную избу от периодически заглядывающих тварей. А утром раздался какой-то совсем уж страшный рев, потом треск ломаемого дерева и, ворвавшиеся одержимые растерзали папу Дмитрия.

Глаза у, рассказывающего обо всем этом, паренька были пустые, голос сбивался, а его самого трясло, будто в лихорадке.

Это и неудивительно, особенно если вспомнить его слова про раздающиеся сверху чавкающие звуки, рычание и треск разрываемой плоти пирующих сверху одержимых, не брезгующих в том числе телами своих павших собратьев. Про кровь, насквозь пропитавшую накрывший крышку люка половичок и просачивающуюся между половиц. Про то, как густые, тягучие капли летели вниз, то и дело попадая на прячущихся внизу детей.

Чем больше узнаю этот мир, тем больше начинаю его ненавидеть!

Ведь, по сути, хоть, рассказанная парнем, история и была похожа на сюжет из фильма ужасов. Для постоянно обновляющихся в Улье сот, подобный ход событий зачастую оказывается стандартным вариантом.

Такое происходит здесь ежедневно, ежеминутно и ежесекундно. Каждое мгновение обрывается чья то жизнь, каждый миг очередной человек превращается в кровожадную тварь, каждую секунду ещё одного ребёнка съедают заживо.

И ничего со всем этим не поделаешь.

Да, мы спасли трёх замечательных детишек. Не знаю пока, что с ними делать дальше. Не потащишь же их в путешествие, из которого и сам имеешь все шансы не вернуться. Хотя, на самом деле, мир ведь не без добрых людей. Улья это правило, как я успел убедиться, тоже касается. Наверняка у Демьяна или бородокосого найдутся знакомые, способные взять на себя опеку над сиротами.